Последние отзывы

  78  

Он глубоко с удовольствием вдохнул запах леса, прелой хвои и вечернего дождя. Этот запах пьянил и возбуждал. Денисов подумал, что не выбирался из города уже целую вечность и совсем забыл эти запахи. Вдалеке послышался шум проходящего поезда, свист локомотива, ровный гул рельсов, видимо, шел товарный состав. В высоких острых кронах ближних деревьев запела незнакомым голосом птица.

– Чего это вы тут стоите? – рядом с Денисовым бесшумно выросла фигура Ткаченко. – Что это у вас в руках?

Денисов чуть не вздрогнул от неожиданности. Он положил обрез обратно в багажник, но закрывать его мешковиной не стал.

– Что делаю? – переспросил он. – Дышу воздухом. Чувствуешь, какой аромат? – Денисов повел носом. – А ты чего под дождем мокнешь?

Ткаченко почувствовал неладное ещё в тот момент, когда Денисов остановил машину в этом безлюдном глухом месте и зачем-то начал копаться в багажнике. Приятное опьянение прошло, словно его и не было, но алкоголь сыграл свою злую шутку. Каменной тяжестью налились ноги, когда он увидел в руках Денисова ствол обреза, тело сделалось чужим, непослушным. Нужно бежать, бежать, куда глаза глядят, подальше отсюда в эту черную чащу, в этот спасительный лес, надрывался внутри него чей-то голос. Но Ткаченко лишь переступил с одной непослушной ноги на другую непослушную ногу и зачарованным взглядом посмотрел на вороненый ствол в глубине багажника.

– Ты хоть чувствуешь, какой воздух? – спросил Денисов, сделав шаг вперед. – Ядреный воздух, крепкий. Природа-мать, – Денисов сделал ещё один шаг вперед. – Чувствуешь запах-то?

Ткаченко удивился, каким непослушным вдруг стал его язык, непослушным и сухим.

– Чувствую, – выдавил он из себя и шмыгнул носом.

В эту секунду он получил такой удар кулаком в лицо, что устоял на ногах лишь потому, что вцепился мертвой хваткой за край багажника, а свободной рукой, чтобы сохранить равновесие, проделал в воздухе серию замысловатых пассов.

– Чувствуешь, значит? – весело спросил Денисов, развернулся и снова ударил кулаком в лицо Ткаченко. Денисову стало жарко, захотелось снять пиджак.

После второго удара Ткаченко отбросило от машины, он повалился на бок в невысокую мокрую траву, перевернулся, ощутив животом холод земли, и застонал. Нужно ползти к этому черному лесу, в спасительную темноту. Он уперся ладонями во влажную землю, приподнялся на коленях.

– Вот и молодец, – сказал Денисов, приблизившись вплотную. – Не притворяйся, не так уж тебе больно, – он поднял голову Ткаченко, вцепившись ему в волосы правой рукой, ударил кулаком слева.

Ткаченко снова повалился на бок, перевернулся на живот, хватаясь пальцами за скользкую траву и вырывая её с корнем. Он уже перестал ориентироваться в пространстве и лишь стонал, пытаясь встать на ноги. Ткаченко даже поднялся на колени и простоял так несколько секунд. Денисов стоял перед ним. В полумраке он не видел отчетливо лицо Ткаченко, не видел его глаз, лишь светлое пятно со смазанными чертами. Ткаченко продолжал, постанывая, стоять на коленях и размазывать ладонями по этому белому лицу черную кровь.

– Значит, чувствуешь воздух-то? – Денисов с силой ударил носком ботинка в незащищенный худой живот.

Ткаченко охнул, упал на землю и поджал колени к самому подбородку. Он лежал молча, не издавая ни звука. Стало слышно пение незнакомой птицы, засевшей где-то в ближних деревьях.

* * *

Денисов подошел к машине и раскрыл заднюю дверцу. Вытащив с сиденья поношенный плащ защитного цвета и темную сумку, он отнес вещи подальше от машины, положил их на землю. Он провел рукой по волосам, влажным от дождя. Постояв минуту, вернулся к скорчившемуся на траве Ткаченко, наклонился над ним и дернул за волосы.

– Ну, чего ты там, в темноте ищешь? – он снова дернул Ткаченко за волосы. – Зубы что ли собираешь? Собирать-то нечего. Ну, вставай, вставай. Не трону.

Ткаченко заворочался, перевернулся на спину и закрыл лицо руками. Денисов наклонился над ним, крепко ухватив лацканы пиджака, приподнял Ткаченко, помогая тому встать на ноги. Наконец, Ткаченко поднялся, шатаясь из стороны в сторону, сделал неверный шаг назад, будто собирался снова упасть.

– Садись за руль, сука, – заорал Денисов не своим голосом.

Сделав несколько шагов вперед, Ткаченко, взявший в толк, чего от него хотят, обошел машину спереди, опираясь рукой на крылья и капот, и без конца охая. Денисов следовал за ним шаг в шаг, держа Ткаченко за шиворот двумя руками, помог сесть на водительское место, закинуть ноги в машину.

  78