очень нудно 
115 
– Ты меня еще воевать поучи, боярин оброчный] — по-волчьи оскалился Варяжко. – Кто сказал о смердах? Я о воях говорю! О дружинниках Святославовых, что ныне по своим землям сидят, о стороже, о заставах на Диком Поле. Да князю стоит только стрелу послать – и под его знамено тридцать тысяч лучших воев встанут!
– А степняки как же? – поинтересовался Блуд. – Откроем заставы – тут-то они и нагрянут. А как начнут зорить родовые земли этих твоих лучших воев, те и разбегутся – родню свою защищать. И останется наш князь с малой дружиной – против Владимировых полчищ!
– Да какие там полчища! – закричал Варяжко. – Вот сидит гридень киевский Богуслав! Он Владимирове войско собственными глазами видел. Сосчитать мог. Скажи им, Славка! Сколько у Владимира воев? Много?
– Немало, – солидно ответил Славка.
Он в боярский совет не входил, но держался уверенно. А чего стесняться? Вон отец его сидит, вон – брат. Да и князь ему – батько. Славка теперь – старшая гридь. Десятник. А бояре… Да ну их. Важность да мошна тугая. Не все, правда. Есть и настоящие. Но – мало. При Свенельде – больше было.
– Немало, – повторил Славка. – Тысяч десять-одиннадцать наберется. Это – вместе с новгородцами, – уточнил он. – А настоящих воинов, Владимировой гриди да свеев с нурманами, – не больше шести тысяч.
– Вот! – воскликнул Варяжко. – У нас только в Киеве да в городах ближних – и то больше!
Ярополк молчал. Глядел пустыми глазами, будто прислушивался к чему-то в себе.
– Варяжко прав, княже, – наконец подал голос воевода Артём, лишь седьмицу назад вернувшийся в Киев. – Это перед взятием Полоцка у Владимира десять тысяч было. А теперь, когда он показал свою силу и удачу, боюсь, войско его умножится. Позволь, я сбегаю в Чернигов. Воевода Претич сейчас в большом почете у черниговского князя. Я поговорю: может, Чернигов пришлет нам воев.
– Черниговский князь данью мне обязан, – сухо ответил Ярополк. – Я не буду у него просить. Велю – он придет.
– А если не придет? – Это подал голос воевода Серегей.
Сразу несколько бояр возмущенно загомонили:
– Как это – не придет? Да мы его…
Воевода Серегей встал. Прошелся по лицам бояр тяжелым взглядом. Ропот умолк. После того как из Киева отбыл Свенельд, Серегей стал самым важным из бывших Святославовых воевод. Его побаивались даже те, кто исконно держал сторону Блуда.
Присмирить бояр нетрудно. Труднее – с Ярополком. Не нравился Сергею великий князь. Что-то в нем надломилось после смерти брата. Будто чувство реальности он утратил. Чуть что: «Бог на нашей стороне!» И вместо того чтобы решения принимать, запрется с женой-ромейкой и молится.
С духовной точки зрения это хорошо. И для бывшей монахини Наталии – естественно. А вот для великого князя такой подход просто опасен. Тем более что это христианское смирение напоказ нравится очень немногим киевлянам, среди которых христиан – малая часть. Простой люд, он больше к старым богам склонен. Да и дружина в большинстве – тоже. Тут хитрец Владимир, поднявший знамя верности старым богам, ловко угадал. Получается, робичич теперь ближе киевлянам, чем законный, Святославом поставленный князь Ярополк.
Те воины, которые почитают Перуна, хотели бы видеть вождем своим не христианина, а верховного жреца их бога, который сам приносит жертвы и сам творит языческое действо, радуя Перуна Молниерукого пролитой жертвенной кровью.
А Ярополк мало того, что на Перуново капище не ходит, так еще и на поле боя кровь не проливает.
Да и прочие боги на Ярополка обижены. Вон брата родного задавил. Неправильно это.
Сергей, уже четверть века живущий среди язычников, прекрасно понимал их мысли и чаяния. И знал, что прочим князьям близких Киеву земель: белозерскому, туровскому, мелким волынским князьям, вечно беспокойным радимичам и вятичам, союзным ободритам и иным северо-западным племенам – Владимирово язычество куда больше по вкусу, чем отрицающее всех кумиров и идолов христианство. Дать Владимиру время – значит дать ему возможность обрести естественных союзников. Да и скандинавское его воинство может изрядно увеличиться. У нурманов сейчас время трудное. Недавно был убит их конунг Харальд Серая Шкура, и главным среди нурманов стал ярл Хакон, ставленник датского конунга Харальда Синезубого. Ясное дело, это пришлось не по вкусу ни конунгу свеев, ни самим нурманам. Будет большая рубка. Причем изрядная часть викингов постарается увильнуть от этого мероприятия, не сулящего личных богатств и личной славы. А, следовательно, Владимир, нацелившийся на Киев, для таких – идеальный вождь. Сильный, удачливый, щедрый. Морские разбойники, грабившие Европу и Англию, к «Гардарике» до сих пор подступиться не могли. А тут – такая возможность… Тем более (если Славка ничего не напутал), у Владимира – законный сын бывшего нурманского конунга. Это такой козырь, которым Владимир непременно воспользуется.
115 
