56 
– Прими сей скромный дружеский дар! – Кривич протянул Блуду золотой крест в четверть нурманской марки весом, изукрашенный крупными рубинами.
– Франкская работа? – спросил Блуд, принимая и разглядывая крест.
Кривич пожал плечами.
– Тебе нравится? – спросил он.
– Дорогой дар, – Блуд коснулся губами креста. – И цены немалой.
– Мой князь ценит друзей, – сказал кривич. – Будь ему другом – и благодарность его превысит твои ожидания.
– Я и так друг твоему князю, – заверил Блуд. – Разве я это не доказал?
Кривич покачал головой.
– Пока ты лишь оказал князю услугу, – произнес он строго. – От друга князь потребует большего.
– Чего же? – Блуд насторожился.
Если Владимир потребует убить Ярополка, Блуд откажет. Слишком опасно.
– Свенельд, – сказал кривич. – Сделай так, чтобы князь прогнал его.
– Это будет непросто, – Блуд сделал вид, что размышляет. – И не быстро.
– Мой князь тебя не торопит, – заметил кривич – Ему тоже потребуется время, чтобы… – кривич умолк.
– …Чтобы вернуться, – продолжил за него Блуд. – Я не сомневаюсь в том, что твой князь вернется в Новгород.
– В Новгород он мог бы вернуться и сейчас, – сказал кривич. – Ты понимаешь меня?
– Ты можешь говорить прямо, – заметил боярин. – В моем доме нет слишком длинных ушей. Я их отрезаю.
– Свенельд, – напомнил кривич. – Ты мне не ответил.
– Хорошо, – сказал Блуд. – Я попробую. Когда ты уезжаешь?
– Сейчас, – ответил кривич. – Ведь мы договорились.
– Да, – твердо сказал Блуд.
Как, однако, приятно, когда тебе платят за то, чтобы убрать твоего собственного врага. Причем – платят дважды.
И все потому, что он, Блуд, достаточно умен и ни разу не выказал своей неприязни к Свенельду.
К сожалению, тот замечательный план, что придумали ромеи, придется отложить до весны. Или даже до следующего лета. То есть – до возвращения Люта Свенельдича.
Глава девятнадцатая
Тмуторокань – врата сурожские
976 год от Рождества Христова
Зиму и начало весны Славка провел в Тмуторокани, в гостях у Йонаха и его отца Машега. Отец и сын были очень похожи: худощавые, некрупные (Славкина сестра Данка и то ростом повыше мужа), зато очень быстрые и ловкие. У Машега было три жены (одна совсем молоденькая, ромейка из Климатов), у Йонаха жена одна, Данка, зато имелись четыре наложницы, которые были у Данки на побегушках. Славка переспал со всеми четырьмя (с подачи Йонаха, конечно), и одна, кареглазая, мягкая и гибкая, как сонная кошка, сирийка, даже забеременела. От хозяина или от Славки – неизвестно. Да и неважно. Ребенок все равно будет считаться отпрыском Йонаха.
Земли у Машега здесь было не то чтобы много, но и не мало. Земли хорошие. Берег морской, над берегом – круча, за кручей – земляной вал с каменной стеной, с площадками, на которых стоят прикрытые от непогоды боевые машины. Врагу не подступиться.
Вал и стену эту строил не Машег. Все – старое. Не один век стоит.
Сама земля – в востоку. Степь. Кое-где – рощи. Воды маловато. И невкусная она. Соленая и горчит. Приходится дождевую копить. Если ехать на восход, то через пару поприщ выедешь к болотам кубанского устья. Дальше – лесистые горы. Это уже земля касогов, Святославовых данников.
Тмуторокань – доброе место. Богатое место. Держит горлышко между Сурожским морем, которое ромеи Меотийским болотом кличут, и куда более соленым Понтом Евксинским, морем Черным. Горлышко это, Боспор Киммерийский, не очень-то и широко. В узком месте – не шире двух дюжин стрелищ. Дальше к Понту пролив расширяется, однако и там без лоцмана лучше не ходить. Камни подводные да длинные мели. Тем более – ночью. Дешевле – заплатить пошлину и пройти днем, со знающим человеком. Платить же – придется. Тмуторокань – княжество сильное. И дорогу свою морскую держит твердо. На восточном берегу – стольный град Тмуторокань, на западном, со стороны Таврии, городок поменьше, но тоже крепкий – Корчев. И лодьи у тмутороканцев – тоже крепкие. Дешевле выйдет – заплатить.
Зима в Тмуторокани выдалась мягкая. Снег выпадал лишь несколько раз, да и то сразу растаял, а море так и не замерзло. Но ходить по нему все равно было нельзя. Шторма.
Впрочем, без дела не сидели. Сначала ходили к касогам – взяли дань для Киева. Потом побывали в Климатах – византийском номе по соседству с Тмутороканью. Тоже ушли с подарками. Тамошняя старшина уже привыкла откупаться от русов. Машег потом пояснил, что стоимость подарков потом вычитают из той дани, что требует с Климатов ромейский кесарь. Славке все это было интересно, потому что – новые места и новые люди. Однако не понравилось, что все, к кому они ходили, расставались с добром сами и вроде бы даже с охотой. Даже в полюдье ходить было интереснее. Там хоть суды судили, а этак – словно в собственную клеть слазал.
56 
