34 
Халик упал как подкошенный.
Лаптев простоял на полсекунды дольше. Нога в измызганном «рибе» врезалась ему в голень. Тоже с идеальной точностью. Лаптев издал сдавленный звук вроде мышиного писка и осел на паркет. Готов.
Зеленцов, лучший из трех, уловил оба движения, прыгнул вперед… и наткнулся на мощнейший уширо-гери, «удар лошади». Без затей, прямо в грудь, но зато с невероятной быстротой. Ребра Зеленцова выдержали, но сам он лягушкой отлетел назад, ударился о стену и обмяк.
Морри, сделав дело (чуть больше секунды), тут же спрятался, а Кермаев как ни в чем не бывало двинулся вперед. Не спеша.
Четверо оставшихся учеников обалдело глядели на гостя. Они ничего не поняли и ничего не увидели.
Зато Ликанов увидел все. Вернее, полагал, что увидел все. И молниеносную скорость, и сокрушительную точечную технику. Это был совсем не тот Рустам Кермаев, которого Олег выставил четыре года назад. Интересно, кто это успел так подработать парня? Дистанция – несколько шагов. Опасен? Безусловно. Но Ликанов тоже не овечка. Ладно, поглядим…
Обмен взглядами. Морри спрятался. Не от человечка, конечно,– от того, кто неминуемо появится, почуяв, с кем имеет дело его адепт. Так что Олег увидел всего лишь маленькие непроницаемые глазки бывшего ученика. А бывший ученик…
Рустам очень хотел сказать своему бывшему сэнсэю пару «нежных» слов. Напомнить кое-что…
Олег не дал.
Миг – и он превратился в атакующий вихрь. Первый и, как правило, последний штурм, если речь шла о парне уровня Рустама. Но…
Морри ответил одним-единственным тычком. И ледяной жгут сжал сердце Ликанова.
Олег зашатался. Он уже падал… Морри тут же спрятался. Он надеялся, что останется незамеченным. Ошибся.
Страшная боль ушла сразу. Так же внезапно, как появилась.
Ликанов ощутил необычайную легкость. И одновременно – необычайную уверенность и мощь. Несокрушимость и сокрушительность. Он испытал огромное счастье. Ради такого стоило отдать жизнь боевому искусству!
«Вот она, внутренняя сила!» – с восторгом подумал он.
Морри понял: враг здесь, теперь прятаться бессмысленно.
Будь это высший эгрегор Школы, тогда Морри (и алчущему, и разуму) тут же пришел бы конец. Двойная сущность Морри была бы уловлена и поглощена более могучей и более жестокой. Но сейчас бессмертному выкормышу зла противостоял не древний демон, а всего лишь отпочковавшийся от основного ствола росток, оторванный и занесенный в чужую Европу несколько десятилетий назад.
Двое застыли друг против друга. Две человеческие воли, два сознания столкнулись, соединились и замерли, готовые высвободить накопленную энергию. И вогнать ее в брешь, как только брешь обнаружится в обороне врага. Но люди в этой схватке были всего лишь формами. Бой начался, когда Морри соприкоснулся с маленьким, но свирепым демоном Школы.
Человекоподобная оболочка Морри вспыхнула красным огнем. Зеленым пламенем облекся ракш-воитель…
И древний пожиратель жизней поглотил юный эгрегор.
Сила покинула Ликанова, и он ничком упал к ногам врага.
– Ты мой,– наклонившись над ним, прошептал Морри.
И Ликанов, очень редко проигрывавший и никогда в жизни не уступавший сильному, не смог противиться. Это была цена. Устами адепта говорил эгрегор.
– Ты – мой…
– Твой… – прошептал Олег, не отрывая лица от паркета.
Ликанов сохранил жизнь – у него не было выбора,– но обрек себя на поступки, за которые не расплатиться и жизнью.
Теперь между Олегом и всем остальным миром стоял Морри.
– Димон, брат, слышишь меня?
– Много ты от него хочешь, Глеб,– проворчал Кирилл, последние два часа выполнявший обязанности сиделки.
– В самый раз! – Чуткие пальцы Стежня прошлись по вискам Грошнего, замерли, переместились на макушку, круговыми движениями взъерошили слипшиеся волосы.
Удовлетворенно кивнув, Глеб отсоединил датчики, закачал через зонд граммов двести питательной кашицы, затем снял прозрачную кислородную маску и извлек зонд.
– Нормально,– сказал он.
– Парень не выглядит здоровяком,– заметил Игоев. Его можно было понять. Голова Грошнего – череп, обтянутый коричневой сухой кожей.
– Пусть тебя не смущает физиономия,– успокоил Глеб.
Быстрыми пассами он вгонял силу в тело Дмитрия и с удовольствием наблюдал, как густеет и расправляется аура Грошнего. Вот Дмитрий шевельнулся и вздохнул поглубже. И еще раз.
– Он потерял килограммов десять, плюс сильное обезвоживание,– сказал Стежень.– Накачаем его калориями, витаминами, укрепляющими – и он забегает получше, чем ты, медведь!
34 
