очень нудно 
55 
– Идут! Остановили пролетки за квартал, через пять минут будут здесь! Линяем по-быстрому!
– А, черт! – выругался главарь. – Сколько добра бросать!
Келецкий тоже с сожалением оглядел то, что еще не успели вынести. Стукнул кулаком по ладони, сказал возбужденно:
– Таскайте, ребята, не останавливайтесь! Я их задержу!
– Сумеешь?
– Давай, давай, не останавливайся!
И Виктор выскочил на улицу. Он еще точно не представлял, что сделает и скажет… Когда из-за угла дома показался небольшой отряд полицейских – пристав, околоточный и несколько городовых, – Виктор с разбега налетел на них, бормоча что-то невнятное, в глазах – неподдельный ужас. Любой бы понял, что произошло что-то страшное и нужна помощь. Понял это и пристав. Тряхнул невменяемого парня за плечо:
– Что случилось? Ну-ка, приди в себя!
Тот, увидев рядом полицейских, и правда опомнился, заговорил взволнованно, тяжело дыша:
– Господи, господин пристав! Кровь! Прямо на голову! Так и льет! А сначала крики были, сильные… А теперь кровь! Это же убийство!
Пристав и околоточный ничего толком не разобрали в этой обрывистой речи, но отчетливо поняли, что речь идет о каком-то кровавом преступлении. Этот молодой человек, явно образованный и изысканно одетый, наверное, стал его невольным свидетелем и сильно испугался. Пристав сделал городовым знак стоять и стал расспрашивать. Немного пришедший в себя молодой человек рассказал, что он живет вот в этом отеле «Танаис», чей вход в нескольких шагах от них. Его номер на втором этаже. С полчаса назад в номере над ним происходили какие-то бурные события: раздавался громкий топот, грохот, крики. Потом все стихло. А несколько минут назад ему на голову с потолка что-то капнуло. Он сидел за столом, просматривал деловые бумаги и машинально провел рукой по волосам. Ладонь стала мокрой, он глянул – красная липкая жидкость. Испуганно отскочил от стола, глянул вверх и увидел: на потолке расплывается красное пятно, а с него уже не капает, а просто течет струйка крови!
Виктор Келецкий эту историю придумал просто на ходу, но рассчитал все верно. У пристава заблестели глаза: в отеле его ждет громкое преступление, убийство! Он несколько секунд колебался, но все же решил: склад контрабандистов никуда не денется, – сколько времени существует, подождет и еще часик. И он решительно кивнул парню:
– Пошли, покажешь, где это!
Келецкий хорошо знал отель «Танаис», приходилось в нем бывать.
– Это в тридцать восьмом номере, – говорил он на ходу, взволнованно заглядывая в лицо приставу. – А, может, в тридцать седьмом или тридцать девятом… Надо сразу идти туда! Господи, сколько крови!
Когда так много полицейских шумно ввалились в вестибюль отеля, портье растерялся и испугался. Пристав потребовал от него, ничего не объясняя, ключи от трех смежных номеров третьего этажа. Портье отдал два ключа, а про тридцать восьмой номер сказал, что постояльцы находятся там. Перепуганную супружескую пару заставили выйти в коридор, номер быстро осмотрели. Потом поочередно открыли и осмотрели два других номера. Когда же и там ничего устрашающего не обнаружили, стали искать приведшего их сюда парня.
– Где же он? – удивленно озирался вокруг пристав. – Нужно пойти в его номер, посмотреть, что там за кровь!
До него все еще не доходила истинная суть происшедшего. Однако «испуганный молодой человек» уже некоторое время назад незаметно исчез из отеля, воспользовавшись суматохой. Он вбежал на задний двор склада, когда оттуда, из открытых ворот, выезжала последняя груженая подвода. Келецкому протянули руки, и он вскочил на нее.
– Как же ты сумел задержать их? – удивленно спросил один из сообщников.
– О, это был настоящий театр! – засмеялся Виктор.
Впрочем, стать актером он никогда не мечтал. Ему и в обычной жизни хватало и театральных впечатлений, и зрителей. А история с «убийством в отеле» стала широко известна – газеты расписали ее, откровенно посмеиваясь над полицией. Виктор же удостоился разговора с самим главою контрабандистской организации, после которого сам возглавил группу, промышляющую в грузовом порту и прилегающих районах. К нему потекли довольно большие деньги, но Келецкий не копил их, а тратил легко и красиво. И не потому, что был мотом: он считал, что это еще капитал не той величины, который можно уже откладывать в банк, вкладывать в ценные бумаги и прибыльные дела. Нет, этих денег хватало ему лишь на то, чтобы безбедно и красиво жить. Келецкий ждал, когда в его жизни наступит поворот и судьба даст ему шанс разбогатеть по-настоящему. Он дождался: случилось это три года назад.
55 
