очень нудно 
78 
– Это моя жена!
На что парень громко свистнул и возразил:
– Была ваша, станет наша!
На его призывный свист подтянулась группа захвата, состоящая из четырех пошатывающихся, но весьма агрессивных типов. Мне было забавно наблюдать за столь нестойким воинством, но я почти окоченела. Конечно, тонкие колготки и отсутствие шапки на голове катанию не способствуют.
В дело вмешался Вадим. Оторвав меня от претендента, он хладнокровно, с явственной угрозой в жестком голосе предупредил:
– Успокойтесь, парни!
Но те, почуяв добрую драку, – а для русской души что за праздник без мордобоя? – стенкой пошли вперед, пытаясь отбить меня у соперников.
Не обращая внимания на нападавших, Роман с сердитым лицом поволок меня к нашему лимузину. Парни попытались броситься за мной, но, видимо, Попов им этого не позволил, потому что сзади послышались звуки ударов и громкая ругань.
Подбежавшая к машине Марина распахнула передо мной заднюю дверцу, и Роман, засунув меня внутрь, повернул обратно к катушке, где вовсю шла драка. На вопль «наших бьют» к парням подскочило еще человек пять, и образовалась настоящая куча мала. Севшая рядом со мной Марина зло прошипела:
– Видите, что вы наделали?
Я радостно согласилась:
– Конечно, вижу! Феерическое зрелище, не находите?
Она разъяренно открыла рот, но тут же его и закрыла, видимо, вспомнив о наших разных статусах.
Заблокировав двери, чтобы исключить мой побег, в драку ввязался и наш шофер, крепкий тренированный парень, но совершенно напрасно – почти все нападавшие уже лежали на земле, сваленные профессиональными приемчиками Вадима.
К моему удивлению, Роман от него не отставал, ловко уходя от ударов и в свою очередь быстро вырубая нападавших короткими злыми ударами. Но вот парни кто удрал, кто лежал, и победители остались одни.
Встряхнувшись и очистив друг друга от снега, пошли к машине.
Едва они раскрыли дверцы, я принялась громко аплодировать и с удовольствием кричать «браво» и «бис»!
Повторять драку по моей просьбе они не стали, устроившись в осуждающем молчании на своих сиденьях, и машина понеслась по новогодним улицам Москвы, полным празднующего народа.
Я хотела выразить победителям свое восхищение, но сидевший рядом со мной Роман вдруг облапил меня и принялся целовать, не обращая внимания на возмущенные гримасы Вадима, считающего, что таким образом проштрафившихся бабенок не наказывают.
Но у Пронина на этот счет было другое мнение, и он всю дорогу до Рублевки откровенно меня тискал, как перевозбудившийся подросток, чем возмутил даже обычно невозмутимую Марину. И, выходя из машины, я чувствовала, что она из не одобряющей меня противницы превратилась с почти откровенную союзницу.
Во всяком случае, когда Роман попытался прорваться в мою комнату, чтобы закончить так успешно начатое в машине, она воспротивилась, заявив:
– Вы что, не видите, что ее просто трясет? Она же наверняка простудилась, катаясь с горки в такой ветер полуголой!
Меня и вправду знобило, причем даже зубы непроизвольно выбивали дикий ритм. Повнимательнее посмотрев на меня, Пронин скомандовал:
– Быстро раздеваться и в горячую ванну! – и бросился к бару. Налив в стопку сто граммов армянского коньяку, отрезал кусок лимона и протянул мне.
На мой отказ свирепо рявкнул:
– Пей немедленно, черт побери! И раздевайся!
Я неуверенно понюхала сомнительный напиток. Коньяк пахнул не слишком приятно, к тому же я никогда не пила ничего крепче вина, поэтому сильно засомневалась, стоит ли мне пробовать это пойло.
Отобрав у меня стакан, Роман поднес его к моим губам и с решительным видом потребовал:
– Пей одним глотком!
Стало ясно, что при отказе он просто вольет мне его в глотку. Пришлось выпить, и я тут же раскашлялась от обжегшей горло жидкости. Роман принялся сдирать с меня платье, рискуя порвать. Расстроенная Марина кружилась вокруг, нервно приговаривая:
– Вы сейчас его порвете! Ой порвете!
Не обращая на нее внимания, он продолжал непочтительно стягивать мой эксклюзивный наряд. Марина была шокирована не только равнодушием патрона к такой красоте, как платье от Валентино, но и тем, что раздевал он меня в ее присутствии. Сталкиваться им при этом действе ни разу ни приходилось, и она чувствовала себя не в своей тарелке.
Роман сердито сверкнул глазами и прикрикнул:
– Чего торчишь, как пугало в огороде? Иди ванну приготовь!
78 
