Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
73 
Мне не удалось спрятать довольный блеск глаз, и Пронин, вышедший за мной следом, с досадой закусил губу. Вышло это у него так откровенно, что министр посмотрел на нас с интересом.
– Извини, дружище, что без предупреждения, но дело неотложное. Может, всё-таки уделишь мне пару минут?
Роман кивком головы подозвал к себе Вадима и что-то ему сказал. Тот ответил согласием, и я вместо одного надзирателя получила сразу двух. Со мной отправились Вадим с Мариной.
После вчерашней неудачи мой охранник посматривал на меня уже с нескрываемой озабоченностью и даже некоторой опаской. Еще бы – Пронин застал меня в таком положении, при котором никаких домыслов не нужно, и ничего не произошло! Ни-че-го!
Это было настолько странным, что Вадим не знал, что и думать. В любовь он явно не верил, или, возможно, и верил, но не со стороны Пронина, который многократно доказывал ему, что на серьезную привязанность не способен органически.
Первым делом мы приехали в аптеку, где я непререкаемым тоном заявила своему стражнику, что покупать лекарства буду без его назойливого пригляда. Язвительно усмехаясь, он заверил, что и не думает контролировать меня в этом вопросе, и что мне можно покупать всё.
Кроме контрацептивов, разумеется. На это босс наложил строжайший запрет. Сказал он это с издевательским смешком, и, боюсь, мои ручонки сами потянулись к нему, чтобы влепить увесистую затрещину. Если б не Марина, я это свое желание реализовала. С огромным наслаждением, надо признаться.
Она утянула меня в аптеку, поглядывая на меня с сердитым намеком, поскольку соответствующих таблеток принесла мне на полгода вперед. Конечно, шум поднимать было глупо, но возмущение било через край. С трудом совладав с внезапно прорезавшимся африканским темпераментом, я, низко склонившись к провизору, попросила:
– Мне нужен стетоскоп, самый простенький, но в чеке отбейте его, пожалуйста, какими-нибудь таблетками. – И выдала на гора еще целый перечень таблеток от ангины, кашля, диареи и много другого, причем просила всё самое качественное, а, следовательно, и дорогое.
Когда мне выдали увесистый пакет, я осторожно вытащила из него стетоскоп и перепрятала в сумочку, старательно отворачиваясь от входа. Марина мои манипуляции, естественно, видела, но промолчала. Мне оставалось лишь надеяться, что она ничего не скажет мужу. Между ними были какие-то странные отношения. Скорее деловые, чем любовные.
Денег у меня, естественно, не было, и мои покупки оплатила Марина. Чек она передала мужу, который его тут же внимательнейшим образом изучил, спрашивая у жены назначение неизвестных ему названий, и я порадовалась, что стетоскоп там не значился. Вряд ли бы мне удалось убедить этого профессионального шпиона, что на сон грядущий я люблю послушать биение собственного сердца.
Дальше мы поехали по бутикам. Больше всего мне понравился огромный торговый центр на Тверской, где вполне можно было заблудиться. Я набрала много всякой ерунды, за что с каменной миной расплачивался Вадим, давая мне чудненький повод для недовольства.
Приехав домой, на добродушный вопрос Романа:
– Что ты купила, дорогая?
Ответила совершенно, на его взгляд, неадекватно:
– Меня еще никто так не унижал!
Пронин всполошился, готовый немедленно вцепиться в глотку тому, что посмел это сделать:
– Кто тебя унизил?
Ответ оказался для него неожиданным:
– Ты!
Ошеломленно похлопав ресницами, он осторожно уточнил:
– Чем?
Ответила я в духе лучших трагедий Шекспира, с удовольствием внимая драматическим модуляциям дрожащего от оскорбления голоса:
– У меня нет ни копейки денег! Ты что, считаешь, что это приятно – когда за тебя расплачивается кто-то там? Во всех магазинах меня считали содержанкой Вадима!
Это последнее его доконало. Если бы содержанкой его, Пронина, он пережил бы мой демарш более-менее спокойно, поскольку это было сущей правдой, но Вадима…
Посчитав мое требование совершенно законным, извинился:
– Рита, не сердись, я просто не подумал, что тебе и в самом деле нужны деньги. Но я сейчас же всё исправлю!
Вызвал по телефону своего бухгалтера и отдал распоряжение:
– Переведите на счет Маргариты… – тут он кинул на меня вопросительный взгляд. – Сколько тебе нужно на булавки, дорогая?
Решив не мелочиться, я сердито отрезала:
– Миллион!
Согласно кивнув, он подтвердил:
– Миллион долларов. Думаю, на первое время этого хватит.
73 
