40 
Саманта так быстро кивнула и, ухватив за руку Сэма, утащила его в глубь дома, что Ли поняла: бедняжка, несмотря на свой воинственный вид, была на пределе и предложение Ли пришлось как нельзя кстати.
Ли поняла, что Ральф и не думает уходить, и с нажимом произнесла:
— Я не в силах выдержать продолжение выяснения всех этих запутанных отношений. Надеюсь, что вы понимаете меня.
Ее голос звучал вымученно и отчужденно, и Ральф нехотя, но все же вышел в прихожую. Ли шла за ним, но перед самой дверью он так неожиданно остановился и резко развернулся, что Ли не успела остановиться и уткнулась лицом в широкую грудь Ральфа. Он обнял ее, но Ли, напрягшись всем телом, медленно отстранилась. Она подняла голову, и их глаза встретились. Ли не хотела понимать, что творилось в их темной глубине, какие чувства с быстротой сменяли друг друга. Ей хотелось передышки, хотелось оказаться как можно дальше от Ральфа. Поэтому, когда с губ Ральфа сорвалось хриплое и вымученное: «Ли!» — она резким рывком освободилась из его рук и отступила на шаг.
Глядя на Ральфа пустыми, как бы слепыми, глазами, она тихо сказала:
— Сеньор Сантес, я думаю, что для Сэма и Саманты достаточно переживаний, поэтому я не хочу, чтобы всплывали излишние подробности наших отношений. Я понятно выражаюсь?
Лицо Ральфа исказилось.
— Иными словами, ты не хочешь, чтобы Сэм узнал о том, что произошло в ту ночь?
И интонация, и сами слова Ральфа показались ей оскорбительными. Но ничего не могло причинить Ли большей боли, чем та, которую она уже испытала. Поэтому ее голос остался таким же ровным и безучастным: Вы меня поняли совершенно верно.
— А если я не соглашусь?
— Вы согласитесь. Точнее уже согласились. До свидания.
— Подожди. — Ральф вновь схватил ее за руку. — Нам нужно поговорить.
— Не нужно. — Ли не сделала попытки вырваться, а просто ждала, когда он ее отпустит. — Я вас прошу не устраивать разборок и не возбуждать излишних подозрений у наших родственников. В конце концов, они молодожены и заслужили несколько дней безоблачного счастья. И подумайте, как упадет ваш авторитет в случае… если вы проговоритесь.
— Плевать я хотел…
— Честь Сантесов, — тихо, но твердо произнесла Ли. — Сеньор Гарсиа много значения придавал этой фразе. Надеюсь, у вас хватит здравомыслия не оскорбить его имени.
— И ты сохранишь эту тайну?..
— Конечно.
Рука Ральфа бессильно упала. Он вдруг показался Ли сломленным. Она отвернулась и, не дожидаясь ухода Ральфа, направилась в свою комнату.
13
Ли почти час провела в своей комнате. И покинула ее, только когда ей в голову пришла совершенно трезвая мысль, что и Саманта и Сэм наверняка голодны с дороги, а она проявляет просто «чудеса» гостеприимства! Эта мысль заставила Ли встряхнуться. Она не могла предложить никаких изысков, но овощной салат, рыба под горчичным соусом и слоеные пирожки, которые так любил Сэм, были готовы стать искуплением не очень радостного приема.
Вошедший в кухню Сэм застал Ли за кулинарными хлопотами. Увидев противень с пирожками, он оживился.
— Боже, как я соскучился по твоей стряпне! О твоих пирожках я мечтал несколько месяцев, а вкус твоей паэльи и чапфайни я не спутаю ни с одним кулинарным изыском самого престижного ресторана.
Ли улыбнулась, принимая комплимент, но вопрос Сэма прогнал улыбку с ее губ.
— Как ты справилась, Ли?
— Я оказалась вовсе не такой беспомощной, как ты предполагал.
— Я должен был быть рядом.
— Не казни себя. Я была рядом с бабушкой.
— А деньги?
— Мне пришлось продать украшения бабушки и мамы, — печально призналась она.
— Я их сегодня же выкуплю, не расстраивайся. — Их уже нет.
— Тогда я найду того, кто их купил, и выкуплю обратно.
— Есть еще кое-что. — Ли немного помялась, пытаясь сформулировать фразу. — Сеньор Сантес помог мне после похорон деньгами… оплатил несколько счетов. И я не хочу чувствовать себя должником.
— Я выпишу чек.
— Спасибо. — То, что их семья больше не будет в должниках у Ральфа, отчасти сняло камень с души Ли.
Знаешь, мы узнали, что сеньор Гарсиа болен, и навестили его. Невероятно, но он очень обрадовался тому, что мы с Самантой поженились! — Сэм хмыкнул, как будто до сих пор не мог поверить в это. А потом нахмурился. — Ты ведь работала на ранчо… Ральф не обижал тебя?
40 
