34 
— Ты хочешь сказать, поместье на грани разорения? — Нелл не верила своим ушам. То, что ей довелось повидать за эти два дня, никоим образом не свидетельствовало ни о разрухе, ни об упадке.
— Скажем так, были определенные проблемы, но мы с Рамоном не стали посвящать бабушку в подробности и сами предприняли некоторые шаги по выправлению ситуации. Открыли несколько счетов, положили туда хорошую сумму, чтобы снимать проценты и использовать их на решение хозяйственных вопросов. И еще я профинансировал ремонтные и восстановительные работы.
— Получается, ты не только не рассчитывал поживиться на наследстве бабушки! Напротив, ты сам вложил деньги в это поместье? — В очередной раз с момента знакомства с Луисом Нелл подумала, что никогда еще не оказывалась в столь глупом положении.
— Это были такие долгосрочные инвестиции, если хочешь.
— Долгосрочные — не то слово. Ты тратишь собственные средства на это поместье, наверное, не один год!
Луис потер рукой небритый подбородок.
— Я должен был спасти бабушку от унижения, предотвратить беду. Ведь утрата поместья, если бы его продали за долги, просто убила бы ее. В этом поместье — вся ее жизнь. Учитывая ее роль в моей судьбе, это было самое меньшее, что я мог сделать. Знаешь, ведь бабушка заменила мне и мать и отца, когда те в один прекрасный день просто бросили меня у нее и укатили путешествовать. Правда, я их не виню. Родителей можно понять: чахлый капризный пацаненок не вписывался в их бурный образ жизни. Они никогда подолгу не сидели на одном месте, без конца мотались из одного уголка планеты в другой.
Нелл почувствовала прилив жалости и с трудом сдержалась, чтобы не подойти и не погладить по голове внезапно проступившего сквозь черты сильного, уверенного в себе мужчины мальчишку — брошенного родителями, нежеланного, нелюбимого, оказавшегося ненужным самым близким людям. Ее возмущению не было предела: что может оправдать людей, которые так просто пренебрегли своими родительскими обязанностями, отказались от собственного сына! И что еще поражало Нелл, так это удивительные невозмутимость и спокойствие, с которыми Луис поведал ей этот факт своей биографии.
— Справедливости ради надо заметить, что путешествия — неотъемлемая часть их работы. Они журналисты, снимают документальные фильмы про разные страны, — добавил Луис, и в голосе его мелькнула то ли досада, то ли горечь.
— Не знаю, как можно бросить собственного ребенка. В голове не укладывается, — резко произнесла она и поняла, что всей душой ненавидит родителей Луиса, хотя никогда их даже и в глаза не видела.
Какое-то странное выражение промелькнуло во взгляде Луиса, и он прежним спокойным тоном откликнулся:
— Не сомневаюсь, что ты на такое не способна. Но не у всех такие же крепкие моральные устои, как у тебя.
Нелл в порыве чувств вскочила на ноги, прижимая руку к груди, и воскликнула:
— Да при чем тут моральные устои! Все дело в способности любить! — Тут она вдруг засмущалась своей бурной реакции, села обратно на диван и уже намного тише добавила: — И если любить не умеешь, нечего детей рожать.
Луис пожал плечами:
— Им всегда хватало общества друг друга.
Нелл презрительно фыркнула:
— Я считаю, что это признак эгоизма и недалекости.
— Как ты категорична в своих оценках. Помнишь, меня ты тоже было в негодяи записала?
Нелл покраснела.
— Записала, — согласилась она. — Но ты, в отличие от своих родителей, никогда бы не допустил, чтобы твоего ребенка воспитывал кто-то другой.
Взгляд Луиса посерьезнел.
— Да, Нелл, я бы такого не допустил. Но в свое время я отказал жене в ребенке, о котором она так мечтала. Это тоже говорит о крайнем эгоизме.
— Это говорит о том, что ты нормальный живой человек, а не ангел небесный. Все имеют право на ошибку, глупый ты человек!
Пылкость Нелл удивила Луиса, он поднял брови и заметил:
— Да? А большинство называет меня весьма умным.
— Как я только что сказала, все мы иногда ошибаемся, — хмыкнула девушка. — Смотри, жена твоя умерла, но ведь твоей вины в этом нет, правильно? — Нелл увидела, как лицо Луиса каменеет, как на нем проявляется холодная отстраненная маска.
— Она погибла в автокатастрофе, когда ехала из Барселоны.
— Значит, ты не причастен никоим образом, — настойчиво повторила Нелл. — Она погибла, но ты жив, Луис.
Испанец глубоко вздохнул и внезапно ощутил, что это замечание сейчас справедливо как никогда. Он действительно чувствовал себя так, словно вернулся к жизни после долгого тяжелого сна.
34 
