23 
– Татьяна Николаевна Логинова? – спросил Серега в трубку. Они с Пузырьком заняли наблюдательную позицию прямо напротив подъезда дома, где жила работница Московского водоканала, и теперь, когда в ее окнах зажегся свет, решили ей сначала позвонить.
Было уже десять часов вечера. Сергей и Никита просто-таки изнывали от усталости, околачиваясь вокруг дома, и в каждой проходящей женщине видели Логинову.
– Да, это я, – ответил настороженный женский голос. – А кто это?
– Вам просили передать, что девочку взяли.
– Да? – голос звучал уже радостно. – Отлично! А где Гамлет?
«Судя по всему, – подумал Сергей, – Гамлет – это и есть тот самый тип во всем черном».
– Он сейчас занимается девочкой.
– Нечего ею заниматься, пусть забирает капсулы и приезжает ко мне. Даже сегодня вечером не поздно. Если все получится, то уже рано утром меня в Москве не будет. Скажите ему, что я жду…
Она бросила трубку.
– Ты чего? – Никита сгорал от любопытства. – Что она тебе сказала?
– Я понял, что того парня зовут Гамлет. И ему от Маши нужны какие-то капсулы. Нам надо срочно бежать к вам домой. Посмотри, на улице уже стемнело. Надо было договориться с Дроновым, чтобы он, после того как Маша окажется дома в безопасности, ждал нас в штабе. А то теперь мучайся, ломай голову, где они и что с ними?
– Не знаю, что с ними, но вот нам с Машкой сегодня не поздоровится. И влетит от родителей по первое число, – тяжко вздохнул Пузырек. – Хотя я готов все вынести, лишь бы меня кто-нибудь покормил. Но какие капсулы? Что за ерунда?
Они на автобусе вернулись к себе во двор. Окна квартиры Пузыревых не светились, и это означало, во-первых, что там нет Машки, во-вторых, не было и родителей, которые могли уже бегать по всем ближайшим дворам в поисках своих явно отбившихся от рук чад.
Зато светились окна штаба! И Сергей с Никитой побежали туда. Дверь им открыл Дронов. Вид у него был заспанный.
– Наконец-то. Думал, что уж и не дождусь вас. Значит, так. Парень вернулся, а это значит, как мы и предполагали, что он не маньяк. Подождал-подождал, а потом смылся.
– Его зовут Гамлет, – вставил Пузырек. – А где Машка-то?
– Ее не было. Я прождал довольно долго, потом не выдержал и решил вернуться сюда…
– Как ты решил вернуться сюда? А если она сейчас вернется, и на нее нападет этот Гамлет? – закричал Сергей. – Ты что, с ума сошел?!
– Вы же не дослушали. Просто у меня возникла мысль, не позвонить ли мне снова Монастырскому? Что, если она сначала поехала куда-то по своим делам, а потом решила все-таки наведаться к Монастырскому…
– Ну, и что? – спросил Никита.
– Я прибежал в штаб на минутку и позвонил Монастырскому. И выяснил, что Маша у него, оказывается, БЫЛА. Причем не так давно.
– Я ничего не понимаю. Где же она сейчас?
– Дома.
Сергей с Никитой переглянулись.
– Ты видел ее?
– Представь себе, не увидел, потому что мы разминулись с ней. Она, вероятно, прошла домой как раз в тот момент, когда я покинул свой пост, чтобы позвонить.
– Ты звонил ей?
– Звонил. Но она сказала мне, что не может разговаривать и все объяснит завтра. Так что Машка – дома. Вот почему я жду вас здесь.
– Но окна-то у нее не горят…
– Думаю, что она спит.
– А родители?
– Не знаю…
Сашка Дронов выглядел подавленным. И у него было несколько причин на это. Машка ему ничего не рассказала о сегодняшнем дне. Кроме того, она отказала Дрону во встрече. Вот и доверяй после этого женщинам… А когда он, не выдержав, спросил ее, хорошо ли она провела время с Атаевым, Машка и вовсе обозвала его дураком и швырнула трубку. Словно это была и не она.
Сергей уже набирал Машин номер. Долго слушал гудки, после чего сказал: «Думаю, она отключила телефон».
– Я домой, – заявил Пузырек. – Все у нее узнаю, а потом позвоню вам, договорились?
И, не дожидаясь ответа, побежал домой.
Машу из леса, что на Николиной горе, привезли в Москву совершенно чужие люди, две молодые женщины на красивой иностранной машине. Увидев в кустах девочку, упавшую с велосипеда, они не смогли проехать мимо и не предложить свою помощь. На все их вопросы Маша отвечала лишь слезами – от стыда не могла произнести ни слова. И лишь позже, уже в машине, рассказала своим спасительницам о том, что сбежала с дачи одного приятеля, который был с ней очень груб.
Понимая, что ей нельзя показываться перед друзьями в таком виде (при падении она, помимо того, что повредила ногу, еще и поранилась), да еще и не выполнив своего обещания наведаться к Монастырскому, Маша, на вопрос, куда ее отвезти в Москве, назвала адрес «француза». И ее привезли к старому дому в центре столицы.
23 
