149 
— Нет, — сказал мальчик в оранжевой майке, — он не обиделся. Но он соврал.
— Соврал? — быстро спросил Глеб.
— Конечно. Всем хочется быть настоящими. Иногда так хочется, что просто слёзы…
— Значит, и ветерки плачут, — вздохнул Яр.
— Бывает, — сказал мальчик.
— И командир? — спросил Яр.
— Бывает, — сказал мальчик. — Хотя он очень смелый.
Яр подавил нерешительность и задал ещё вопрос:
— А он тоже был с вами, когда восстание?
— Нет. Он был юнгой на «Атлете». «Атлет» взорвался у Стеклянных скал… А знаете, он ведь правильно сказал…
— Что правильно? — не понял Глеб.
— Если бы мы вернулись… Ну вдруг такое чудо! А что дальше? У нас ни дома, ни родных. Кому мы нужны?
Яр хотел возразить живо и горячо, но тут же испугался: «Надо ли?» А в следующую секунду подошёл Командир. Теперь он улыбался. Сказал Глебу и Яру:
— Вы извините, но вам пора. Пять минут осталось, а нам ещё надо костёр погасить. А то, если полетим, погасить уже не сможем, только раздуем до пожара… Вы идите.
— Мы вам поможем, — сказал Яр.
Командир засмеялся:
— Вы уж идите. С вами Данка. Вы же знаете, как мальчишки гасят костры…
Тогда засмеялись все. Чтобы показать, что не так уж грустно.
Денёк на прощанье что-то быстро сказал Игнатику. Стручок повис у Данки на шее, потом отскочил и отвернулся. Все ветерки быстро замахали уходящим лыжникам. Только мальчик в оранжевой майке сказал Яру:
— Я вас провожу.
Впереди всех он пробрался через окружавшие поляну заросли. Потом — поцарапанный, с мелкими веточками в волосах — пошёл рядом с Яром. Ничуть не проваливаясь в снег. Тихонько попросил:
— Вы не обижайтесь на меня, ладно?
— Господи, за что? — выдохнул Яр.
— Я же понимаю. Вам надо было узнать про восстание. А я молчал.
— Ну и правильно молчал, раз не хотел про это…
— Я не потому, что не хотел. Просто я почти ничего не помню… Только огонь помню и как мы стреляли. Карабин так здорово отдавал в плечо, а пули не летели. Падали в пыль, будто орехи. Так обидно…
— Это я знаю, — сказал Яр.
— Хорошо, что ударил барабан. Барабан их остановил. Но огонь-то не остановишь…
Он замолчал, и все молчали. Только лыжи скрипели…
— Но никто не боялся, — вдруг проговорил мальчик. Негромко, но звонко: — Никто. Даже те, кто не успели…
— Что не успели? — встревоженно спросил Яр.
Но мальчик вдруг отскочил, коротко улыбнулся, вскинул руку и пропал. Сразу. Как в кино, когда на экране тот же кадр, а человека в нём уже нет. Лишь по лыжному следу назад к зарослям убежал чуть заметный снежный вихорёк…
Они долго смотрели вслед вихорьку.
— С ума сойти, какой же я был идиот, — со стоном проговорил Глеб.
Никто не стал утешать его, хотя никто и не понял: за что он так себя?
Яр виновато сказал:
— Даже имя спросить не успел…
Чита быстро подъехал к Данке:
— Ты что?
— Ничего… — Она отвернулась. — А я успела одно имя спросить. Помните, маленький такой?
— Ещё бы. Он на тебе висел, — ревниво заметил Алька. — Ну, ты чего, Игнат? Я же так просто…
Игнатик подъехал к Яру.
— Денёк сказал, что пробьётся. Теперь надо ждать.
— Будем ждать, Тик… — Яр сильно упёрся палками и вскинул голову: — Пора домой, братцы-путешественники! В четыре часа ёлка… Глеб, а что если мы поручим тебе роль Деда Мороза?
ОСЕНЬ В СТАРОГОРСКЕ
Осень была очень похожа на позднее лето. Лишь больше стало в воздухе пушистых семян белоцвета, напоминающих летучих паучков. Да чаще слетали с клёнов ярко-жёлтые листья.
И ещё один признак был — кончились каникулы.
Только первого сентября Гелька узнал, что они с Янкой будут учиться в разных классах. Гелька в пятом, а Янка в шестом.
Янка сказал немножко виновато:
— Мне ведь почти двенадцать. Только ростом я такой, не очень…
— Значит, Юрка с тобой учился бы… — вдруг сказал Гелька. То есть не вдруг. Про Юрку они с Янкой думали постоянно. Только говорили о нём не часто, будто молчаливо условились не будить лишний раз тревогу. Но теперь Гелька сказал, не выдержал. И в простых его словах смещалось множество вопросов: «Где он? Что с ним? Куда привела рельсовая дорога? Нашёл ли? Вернётся ли? Когда?»
Янка сказал:
— Ничего. Он же не один…
— Сегодня директорша про него спрашивала, — насупленно проговорил Гелька. — «Не знаешь, куда подевался Юра?» Я говорю: «Кажется, в Нейск уехал…» — «Почему же не взял документы?» Я говорю: «Не знаю…» А что ещё сказать?
149 
