Последние отзывы

  51  

— Но почему же она жалуется на боли во всем теле? — потребовал ответа герцог, разозлившись, что врач не может установить причину недуга.

— Это вполне может быть грипп. Вы говорите, что раньше у нее ничего подобного не было, не так ли? — спросил доктор.

— Да, это верно, — ответил герцог.

Тогда врач посоветовал дать ей немного настойки опиума.

В понедельник Элизабет уже сидела в кровати и улыбалась—чувствовала себя значительно лучше. Во вторник она со служанкой отправилась по магазинам, — похоже, доктор был прав, у нее был грипп, а уставала она действительно, видимо, из-за слабости сердца. Герцог вздохнул с облегчением. Ухудшение здоровья Элизабет не только тревожило его, но начало пугать. Он привык контролировать себя — у него были железная воля, выдержка и самодисциплина. Если дела выходили из-под контроля и начинали идти непредвиденным образом, он начинал работать без устали до тех пор, пока все не нормализовалось. Уже много лет прошло, как он единолично правил в герцогстве и привык к огромной власти. В случае с недугом Элизабет он почувствовал себя абсолютно бессильным: состояние ее здоровья не было ему подвластно. Наступившее улучшение стало приятной неожиданностью.

Жизнь герцога из привычной, размеренной и трудовой превратилась в какую-то суматошную и непрогнозируемую. И дело было не только в болезни Элизабет, но и в Николь, к которой он испытывал неослабевающий интерес. Он уже убедился, что никакой самоконтроль у него не сработает, как только дело коснется Николь Шелтон.

Каждый день у него был заполнен множеством дел, но он вменил себе в обязанность утром и вечером приезжать и справляться о здоровье Элизабет. Он считал, что поступать иначе было бы с его стороны явной неучтивостью.

Герцог постоянно сравнивал обеих девушек: Элизабет — такая хрупкая, миниатюрная и болезненная, и Николь — здоровая, красивая, полная энергии.

Однажды, сидя у постели захворавшей Элизабет, герцог поймал себя на мысли, что он не хочет ее как женщину и никогда не хотел. Он даже ни разу ее не поцеловал. Правда, однажды в день рождения, да и то только потому, что она ждала от него этого. Это был очень целомудренный поцелуй.

С Николь все было по-другому. Он обнимал ее так, будто хотел всю вобрать в себя.

Но стать его женой должна Элизабет. Она, конечно, будет примерной женой, но представить ее в постели он не мог. Когда дойдет до дела — справлюсь, решил он.

Она спала в кресле своей маленькой гостиной, а он стоял рядом и смотрел на нее. Какое юное, невинное лицо! Впервые он задумался о правильности обряда помолвки. Их обручили в младенческом возрасте. И все эти сомнения из-за Николь, из-за ее вторжения в его жизнь… Теперь он уже сожалел, что присутствовал на пикнике и спасал ее. Пусть бы это был кто-нибудь другой, но… он знал, что обманывает себя. Если бы…

Усилием воли герцог прервал ход своих рассуждений. Он считал, что жизнь — вещь конкретная и одно обстоятельство всегда рождает другое, реальность — создает реальность, и фантазировать — это удел слабых, глупых, романтичных людей. Себя он к ним не причислял.

Как хорошо, что она уехала из Лондона! Ему стало намного легче. Казалось, что одно ее присутствие вызывает в нем страсть, контролировать которую он не способен. Это было обидно, так как он привык гордиться своим чувством самообладания.

Во вторник вечером они с Элизабет были в гостях у графа Равенсфорда, где собрались самые близкие друзья. Среди них, к немалому удивлению герцога, были граф и графиня Драгмор. Меньше всего ему хотелось сейчас встречаться с ними, но не подойти и не поговорить было бы верхом неприличия. Он решил это сделать перед тем, как будут приглашать к столу.

Герцог представил им Элизабет, очень дружелюбно поговорил с ними, заметив при этом, что графиня незаметно очень внимательно рассматривает его невесту. Ему стало неловко от мысли, что ей известно больше, чем нужно, о его отношениях с их дочерью. Он постарался быстрее отогнать эту глупую мысль, чтобы не чувствовать за собой вины.

К концу ужина Элизабет побледнела, ей стало плохо. Заметив это, герцог отвел ее в сторону и поинтересовался, что с ней. В ответ она улыбнулась ему обворожительной улыбкой, заставив улыбнуться и его.

— Ты обо мне беспокоишься, словно старый ворчун!

— Может быть, поедем домой? Ты выглядишь очень усталой.

Элизабет заколебалась:

— Я боюсь, что мы испортим такой замечательный вечер.

  51