57 
– Кошмар.
– Да уж, такая вот сказочка на ночь. Если удастся родить дочь, читай ей на ночь.
– Мне так жаль! – вырвалось у меня, но свекровь только удивленно посмотрела и хмыкнула:
– Если от вас ушел муж, еще неизвестно, кому повезло. Я прожила прекрасную жизнь, поверь мне. О такой жизни можно только мечтать.
– Что ж…
– Ладно, милочка моя. Объявляю вечер воспоминаний закрытым, – хлопнула в ладоши она и заказала нам еще по чашечке кофе.
– Я закурю? – робко попросила я.
– Кури, конечно. И давай-ка все-таки вернемся к нашим баранам, – усмехнулась она. – То есть, к барану. Значит, говоришь, заботится о здоровье. Все-таки хорошо бы тебе заставить его пройти хоть какие-то тесты.
– Но как? Сказать, что, мол, дорогой, я хочу тебя, не мог бы ты сдать кровь? И мочу заодно?
– Нет, это не вариант. Но можно и по-другому. Может, ты из тех современных девиц, которые пропитались всякими западными лозунгами.
– Лозунгами? – не поняла я.
– Ну, которые не ложатся в постель, пока не получат справку от врача. Правда, они еще обматываются пятью слоями презервативов… Что с тобой, Дина? Что ты краснеешь? Ой, боже мой, и этой женщине скоро будет тридцать!
– Через три года! – искренне возмутилась я.
– Что такое три года? Особенно когда на руках маленький ребенок.
– Ребенка еще надо сделать, – напомнила я. – А мой Владимир так боится всего на свете, что в любую минуту даст деру.
– Все они такие, – кивнула свекровь, изящно нанизывая на вилочку салат. Я смотрела на нее и просто не могла взять в толк, как от такой женщины можно было сбежать. Особенно тогда, в ее молодости. Я видела ее фотографии тех времен, где она улыбается и держит за ручку малюсенького Сосновского. Поверьте, если бросили ее, значит, мужики окончательно свихнулись на почве феминизма или еще чего.
– Я вообще не представляю, как можно сделать так, чтобы он не дергался, – вздохнула я, выпуская дым.
– А вот тут есть одна простая мудрость. Ты должна убедить его в том, что для тебя все это – не более чем приключение. Что ты сама ни за какие коврижки не полезешь в серьезные отношения. Нет для мужчин более волшебного слова, чем секс без обязательств.
– И для меня тоже, – пробормотала я про себя.
– Что?
– Ничего, – помотала головой я. – Значит, секс без обязательств. Это сработает?
– Еще бы. Теперь о самом деле. Надо, чтобы он даже и не заподозрил, что именно ты пытаешься сотворить. Но при этом контрацепция – это важный вопрос. Раз он у тебя такой здоровенький, наверняка запасся пачкой презервативов. Скажи, что ты сама принимаешь таблетки.
– Таблетки? – деловито уточнила я. – А какие?
– Неважно. Какая разница?
– Он может спросить, – заметила я, удивляясь, как могу быть такой циничной. И есть ли мне оправдания? Я знала, что есть. Стоило только вспомнить Катерину, сидящую с безмятежным лицом под нашим тополем на площадке – с коляской, совочками и прочей ересью, как я тут же понимала, что все средства хороши, чтобы только заполнить эту пустоту, в которую я проваливаюсь, как в зыбучие пески, с тех самых пор, как она родила. Ребенок – это единственное, чего я хотела.
– Да. Верно. Скажи, что это… постинор, к примеру.
– Ладно. А как мне вообще себя вести? Сколько раз может понадобиться?
– Этого я не знаю, – вздохнула Елена Станиславовна. – Только имей в виду, есть один очень страшный риск во всем этом.
– Какой? – нахмурилась я.
– Ты говоришь, он красивый и умный. Ты упоминала, что у него глаза зеленые?
– Зеленые. И ресницы.
– И он заботливый?
– Что-то вроде того.
– Ты можешь к нему привязаться. Будь очень осторожна, помни, что именно ты делаешь, и не давай себе расхлябываться. Помни, если только пустишь его реально в свою жизнь – пропадешь. Будешь рыдать и биться о стену.
– О, за это вы можете не беспокоиться, – улыбнулась я. – Во-первых, после вашего сына мне никто больше уже не может разбить сердце. Чего бить, если все уже разбито. А во-вторых, вы просто не видели моего Владимира. Этот человек никогда и ни к кому сам не войдет ни в какую жизнь. Более закрытого и помешанного на самом себе товарища я еще не встречала.
– Что ж, тем лучше! – кивнула она. – Просто… будь осторожна. Тебе еще не пора?
– Ой, пора. Я еще хотела заскочить домой переодеться. Блин, надо жвачку купить! – засуетилась я. Для Владимира-то я не курила. И не пила. И вообще была его единомышленницей, в смысле оздоровительного бега, зарядки и прочих здоровых образов жизни. Нет, ничего не могу сказать, в какой-то степени все это мне даже нравилось. И чувствовала я себя значительно лучше после этих недель, однако ведь на самом деле это была не я. И приходилось постоянно отслеживать, что и как я делаю, не забываться и не терять лица.
57 
