61 
– О! – пробормотала я, прежде чем мы снова принялись целоваться. В общем, уходить пришлось с боем, но часам к пяти утра я все-таки была доставлена домой, вернее, на угол бульвара. Дальше я отказалась быть провожаемой наотрез.
– А если маньяк? – волновался он.
– Еще один? – хмыкнула я. Нет, показывать ему свой дом я не была готова. – Нет, серьезно, Владимир. Спасибо за прекрасный вечер. Да. И за ночь, и за часть утра тоже. Это было великолепно.
– Это мой текст! – нахмурился он. – Я должен был бы это сказать. А потом добавить, что все было здорово и что надо бы как-нибудь повторить. И что как-нибудь надо созвониться.
– Как-нибудь, – усмехнулась я.
– Да. И не позвонить никогда.
– Но я ничего подобного говорить не собираюсь. Все действительно было просто здорово. А теперь я просто хочу пойти домой. Одна, – я выразительно стрельнула глазами в сторону бульвара.
– Нет, это неправильно. Давай я провожу тебя до двери.
– Нет! И если ты думаешь, что я приглашу тебя на чашечку кофе, – имей в виду, я не люблю кофе, – твердо соврала я, почему-то вдруг вспомнив Аркашу. Еще не хватало, чтобы слухи о Владимире распространились по двору. Вы скажете, что в пять утра этого не может случиться никак? Во-первых, вы не правы, иногда светская жизнь около нашего подъезда длится до самого утра. А некоторые порой, особенно в такое теплое лето, могут прямо и заночевать в бальной зале на лавочке у приема стеклотары. Прямо со стеклотарой в руках. В общем, рисковать не хотелось.
– Тогда иди, – помрачнел Владимир. – А что ты делаешь вечером?
– Сегодня?
– Через год! – фыркнул он – Да, конечно, сегодня.
– Встречаюсь с тобой, – подмигнула я.
– Здорово, – обрадовался он. Но радость эта была какая-то кислая. Он развернулся и пошел по бульвару, но через десяток шагов остановился. Я мельком отметила, что он смотрел на меня, пока я не скрылась за поворотом. Чтобы немного запутать следы, я свернула не там, где стоит мой дом. Незачем оставлять шанс. В конце концов, я не планирую приглашать Владимира к себе никогда. Хочу иметь возможность исчезнуть из его жизни в тот момент, когда пожелаю. Правда, я не подумала о работе, хотя, если у меня будет ребенок, на работе я по-любому долго не появлюсь. Но от мысли, что я вот так четко соблюдаю свой интерес, стало как-то не по себе. Неужели я такая расчетливая стерва? Достойная ученица Елены Станиславовны Сосновской. Построю дачу рядом с ней и создам свое маленькое женское царство. Ладно, решила я, все мое недовольство и раздражительность – это от недосыпа. И физического перенапряжения.
Придя домой, немедленно выпила фолиевую кислоту и на всякий случай полежала немного ногами вверх, хотя и подозревала, что уже немного поздновато. Лежать так у него дома на первом же свидании было неудобно, да и опасно. Можно легко спалиться. Так что я полежала на своем диване, выкурила одну легкую сигарету (курить беременеющей женщине тоже не полезно, но бросить совсем я пока не могу), и сама не заметила, как принялась думать. Сначала о том, как я хочу ребенка, как буду гулять с ним, кормить его, рассказывать сказки. Потому подумала, что мама, наверное, с радостью в конце концов станет бабушкой. И в какой-то момент сама не заметила, как начала думать о нем. О Владимире, его руках, его редкой, но такой ясной и лучистой улыбке. Его ехидных комментариях. Вспоминала прошедшую ночь. Что бы это все могло значить? Я ему действительно нравлюсь? Или это все духи-афродизиаки, которые мне дала Танечка на работе? Но так или иначе, это было волнующе. Я боялась, что процесс обзаведения ребенком окажется неприятным и сложным, но теперь уверена – это будет одно сплошное удовольствие.
Так оно, собственно, и вышло. Мы встретились вечером, и следующим вечером. Потом днем. И ночью, потому что наступил выходной, и я решила остаться ночевать у Владимира. Мы встречались все последующие недели, как будто дорвались до источника и никак не могли напиться. Владимир был неутомим. И почему-то от любого его прикосновения я становилась точно бешеная, переставая думать о своей цели. Благо, ситуация в любом случае работала на меня. Рано или поздно, поздно или рано… А пока я просто расслабилась и, как говорится, получала удовольствие.
– Ты знаешь, я так удивлен, – заметил Владимир как-то, в один из таких выходных дней. Предварительно он запихнул меня в ванну с пеной, видимо, чтобы я не ушла от разговора. Я не сопротивлялась.
– Чем удивлен?
61 
