60 
Патрик все то время, что Юля провела в угловой комнате с Абросимовым, держался за сердце, боясь, что вот сейчас раздастся выстрел… Он так устал за целый день и хотел спать, что ему уже начинало казаться, что все, что с ними сейчас происходит, – кошмарный сон. Когда же он услышал шум подъезжающих машин, то понял, что это реальность. А когда увидел бегущего Шубина с пистолетом в руке, а за ним – Женю Жукову, отскочил в сторону, спрятался за большое растение в кадке. Я увезу ее отсюда, даже если Крымов не даст развода никогда…
Вскоре перед ветлечебницей скопилось большое количество машин с мигалками. Ветеринара вывели из комнаты отдыха уже в наручниках.
– Виктор Львович, вы Ивлентьева отпустили? – спросила Земцова первое, что волновало ее больше всего. Она была рада, что вот теперь-то наконец задержан истинный убийца и она может со спокойной совестью уехать из этого города.
– Мы позвонили его жене, она сказала, что приедет за ним…
– Удивительно! Необыкновенная женщина, – покачала головой Юля, искренне восхищаясь великодушием Натальи Ивлентьевой, которая, несмотря ни на что, переживала за мужа, не веря в его причастность к убийству, и, быть может даже, не спала ночами, представляя себе, что с ним будет, если его все-таки осудят. А ведь Юля и ее в свое время подозревала в убийстве соперницы…
Абросимов, услышав фамилию соседа, остановился.
– Ивлентьев? Вы сказали, Ивлентьев? Это же мой сосед! Его зовут Сергей Иванович, ведь так? Он что, тоже арестован? И тоже из-за нее?!
Но ему никто не ответил. Его лишь подтолкнули в спину и вывели из лечебницы, посадили в машину с зарешеченными окнами и увезли…
Шубин, Женя, Корнилов и Земцова с Патриком вышли на улицу. Подъехала еще одна машина, из нее вышла одетая в норковую шубу немолодая уже темноволосая женщина с ярко накрашенными губами и, представившись Изнаировой Ларисой Ренатовной, владелицей лечебницы, поднялась на крыльцо. Она казалась испуганной, но все же не настолько, чтобы совсем растеряться и не суметь выделить среди всех человека, на ее взгляд, главного, который смог бы ответить на ее вопрос: что здесь происходит? Она безошибочно определила, что ей нужен Корнилов, и удалилась с ним в кабинет.
– Виктор Львович, – заглянула туда Земцова. – Мы по домам…
– Да-да… Хотя подожди… – Он вдруг поднялся со своего места и вышел к ней в коридор. – Слушай, ты говорила о свидетельнице, которая все видела… Но как тебе удалось найти ее? И сможет ли она давать показания?
– Я думаю, Абросимов вам и так все расскажет, во всех подробностях, но прежде, конечно, придет немного в себя и попросит адвоката… Если жена его пожалеет, будет ему хороший адвокат, а если нет, сами понимаете… Что касается свидетельницы, то ее адрес и телефон я дам вам завтра. Я сейчас очень устала… Виктор Львович, теперь, надеюсь, я вам ничего не должна?
– Брось… Это же была шутка. Я бы и так приехал. Тем более что это моя обязанность… – Он быстрым благодарным движением пожал ей руку. – Пока. Спасибо всем. Родина вас не забудет.
Юля передала эти слова Шубину.
– Спасибо и за это, – усмехнулся Игорь, в душе не переставая презирать Корнилова. Но он восхищался Земцовой и теперь смотрел на нее теми же влюбленными глазами, как и несколько лет тому назад, когда они были так близки и он уже считал ее своей. Ревность к Патрику, который постоянно сопровождал Юлю и, казалось, мог только мешать ей, захлестнула его с головой. – Как ты вышла на убийцу? Я ничего не понял из телефонного разговора…
Вот и все скупые слова, которые нашлись, чтобы выразить свой восторг и восхищение Земцовой.
– Мне Патрик помог, – улыбнулась она, сама того не понимая, что дразнит его или даже причиняет боль. – Понимаешь, мне надо было принять решение, и вот только сегодня, замучив его окончательно (она бросила словно сквозь Шубина на Патрика, стоящего неподалеку, нежный взгляд), я вдруг поняла, чего хочу.
– И чего же?
– Покоя. Душевного покоя, понимаешь? Тихой, размеренной семейной жизни. Я же по натуре не экстремалка, ты знаешь. Просто увлекающийся человек. Я уеду, Игорь. Заберу дочку, няню и поеду с Патриком к нему, выйду за него замуж.
– А как же Крымов?
– А как же я? – Она пожала плечами. – Ему все равно, где я, что со мной, так почему же я должна не спать ночами, представляя его в объятиях какой-нибудь американской, французской или немецкой шлюхи? Он всегда был таким, уж тебе ли не знать… Он всегда жил своей жизнью и никого не подпускал к себе близко.
60 
