очень нудно 
50 
«Ну и Бобрищев, вот свинья!» – ругалась Юля, обходя квартиру и пытаясь найти в ней хотя бы какой-нибудь предмет роскоши, который мог бы подарить своей любовнице Бобрищев.
– Странно, конечно, но он держал ее в черном теле… – Наташа тоже обратила внимание на бросавшуюся в глаза нищету. – Но куда смотрели ее подруги? Ничего не понимаю!
В это время Юля снова зашла в кухню, открыла дверцы маленькой тумбы, что под раковиной, где положено находиться мусорному ведру, и ахнула:
– Послушай, да тут целый склад!..
Наташа, прибежавшая на голос Юли, тоже застыла на пороге: тумба была забита пакетами с пустыми бутылками из-под водки и вина.
– Так, мне срочно надо позвонить Леше…
Юля набрала домашний номер Чайкина.
– Леша? Привет. Я тебя не разбудила? Будь другом, скажи все, что ты знаешь о печени Званцевой.
– Это все, что ты хотела мне сказать в столь поздний час?
– Пока да.
– Эх ты, Земцова… Печень, почки, легкие…
– Ты что, пьян?
– Нет, что ты… – Чайкин сразу же изменил тон, он стал бодрым и веселым. – Печень – мрак. Она пила, твоя Званцева, забыл тебе сказать… Странно только, как при такой печени у нее сохранилась кожа. Обычно все разрушается… Да и курила она как паровоз. Не легкие, а сплошной бархат… от копоти…
– Она не была изнасилована?
– Нет, но у нее побывал тот же мужчина, что и у Пресецкой. Во всяком случае, так мне сказали в лаборатории.
– Я догадываюсь. Иначе бы ее не удушили.
– Да нет, я не об этом. Она переспала с этим мужчиной. Но это еще не говорит о том, что он же ее и убил. Хотя группа спермы та же.
– Тогда я тем более догадываюсь, кто бы это мог быть… Что еще интересного?
– У нас электричество вырубали. Можешь представить себе морг, в котором не работают холодильники?
– Ничего себе! Докатились! И много у тебя там подпортилось клиентов?
– Нет, немного… Твои подопечные еще нормально выглядят, а вот тот безымянный, за которым что-то никто не едет, сильно сдал…
– Это ты о ком?
– Мужик один, солидный такой, головастый. Думаю, большой умница был. Но ему крупно не повезло. Головой обо что-то ударился и отдал богу душу. Представляешь?
– А почему он солидный?
– Одет был хорошо, правда, без документов. Так что, если к тебе кто обратится за помощью, мол, найди пропавшего мужа, брата или отца, направляй ко мне.
– А когда он к тебе поступил? Откуда?
– Десятого октября вечером. Понимаешь, уж больно интеллигентная у него физиономия, хотя и подпорченная. Здоровый был, крепкий, не курил. Только выпил немного где-то и закусил. А потом либо сам ударился, либо ему помогли… По-моему, его из «Европы» привезли…
– Из какой еще «Европы»?
– Ресторан у нас такой есть, если помнишь. Еще вопросы будут?
– Если кто его опознает, скажешь?
– Договорились.
– А как насчет примет?
– Никаких особых примет вроде родинок или тому подобного как будто нет.
– Понятно…
– А у тебя-то как дела? Где Игорек? Стоит рядом?
– Да нет, он уже в Москве. А я как крот… рою… Кстати… ты не мог бы постараться для меня?..
– Да вроде и так стараюсь… – хохотнул Чайкин. «Наверное, он все-таки приложился к бутылке…»
– Мне нужен смыв с рук и плеч Пресецкой…
– Думаешь, ее посыпали ядом или дустом?
– Это серьезно.
– Сделаем. Пока еще время есть. Мне, кстати, звонила ее подружка, которая собирается забрать тело…
Юля поняла, что речь идет о Холодковой. «Вот человек, все успевает…»
– Так я тебе позвоню завтра?
– Позвони сразу Норе. Я сам заеду к ним в лабораторию и отдам ей эти смывы. Теперь все?
– Ты хороший… Спасибо.
Она попрощалась с Чайкиным и снова взглянула на пустые бутылки.
Затем позвонила к себе домой, надеясь, что Женя возьмет трубку.
– Да? – услышала она испуганный голос.
– Женя? Это я, Юля. Мне никто не звонил?
– О господи… Как же вы меня напугали. Звонили. Корнилов, я вот тут записала… Затем какой-то мужчина, который не представился. Он сказал, чтобы вы завтра в восемь утра приехали на станцию Багаевка, что в тридцати километрах от города. Он вам что-то передаст.
– Какой у него был голос?
– Плохая слышимость, я не разобрала. Но он сказал, что это очень важно и что он вам еще перезвонит.
– И это все?
– Нет. Звонил еще один мужчина, он сказал мне, думая, что разговаривает с вами, что-то вроде «привет, птичка». Наверное, какой-нибудь ваш близкий друг. Голос у него очень приятный. Я слышала его отлично.
50 
