очень нудно 
114 
– Ты не понимаешь, – покачал головой мужчина. – Глашатая ничем не рисковала. Просто надо было сделать вид, будто ни о чем не догадываешься. Отвернуться в нужный момент. Я ведь знаю, что ей не по нраву то, как Высочайший поступил с тобой.
– Я тоже знаю, – улыбнулась девушка. – Но это ничего не меняет. Можно преданно служить и в душе ненавидеть хозяина. Иногда долг бывает превыше чести и собственного мнения.
– Да уж, – тихо пробормотал Далион, но возражать не стал. Устало опустился на лавку, стоящую подле алтаря, и сгорбился, понурив плечи.
– Лучше расскажи, что ты намеревался делать, – подсела к нему ближе Эвелина. – Теперь уже можно.
– Да ты и сама, наверное, догадалась, – печально хмыкнул мужчина, однако послушно принялся разъяснять свой план: – Я знал, что глашатая будет весьма недовольна моим своеволием. В принципе, ее реакция была просчитана до мелочей. Даже то, что она не захочет нас разлучать до самого появления имперцев. Ведь глашатая – девочка, и весьма романтичная натура, кстати. И она в курсе, как я к тебе отношусь. Дальше – все совсем просто. Из любого дома можно сбежать. А из этого – тем более. Я давно предвидел, что когда-нибудь вызову неудовольствие у сбора гончих, поэтому припас в некоторых помещениях, которые казались мне наиболее подходящими для заключения, оружие. И тут у дальней стены хранится парочка остро наточенных мечей. Всю прошлую ночь я посвятил проверке тайников. Ни один из них не обнаружили. Заодно и проверил слова Амарии. Когда-то давно, в минуту откровенности, она поведала мне, где люди глашатой держат лошадей. Знаешь ли, некоторые женщины в постели становятся чрезвычайно разговорчивыми… Как оказалось, и правдивыми к тому же. Здешние края я знаю превосходно. Поэтому без проблем вывел бы тебя к месту телепорта. Потом же – ищи ветра в поле. Я бы сумел тебя защитить, клянусь. Но кто же мог предположить, что глашатая не снимет оков! Мечом их не перерубить, а в них далеко не убежать. Любая мало-мальски умелая поисковая магия мигом укажет направление, в котором нас следует искать. Мы просто не успеем добраться до места, где с нас снимут оковы.
– Вот как, – с любопытством посмотрела на Далиона Эвелина. Немного помолчала и хрипло задала тот вопрос, который волновал ее уже много дней: – Интересно, и как ты ко мне относишься, раз решил пойти против своих? Изменить весь привычный уклад жизни ради тени…
– Не ради тени, – раздраженно перебил ее мужчина. – Ради тебя. С того самого мига, когда я по доброй воле сказал тебе свое истинное имя, – ты перестала быть моей рабыней. И стала больше, чем друг. Еще ни одному человеку я не доверял настолько, чтобы провести подобный ритуал.
– Я польщена, – чуть слышно отозвалась Эвелина и наклонила голову, тщетно стараясь скрыть смущение.
– Послушай. – Далион придвинулся ближе и пожал прохладные пальцы девушки. – Я догадываюсь, тебе сейчас тяжело понять, что именно произошло. Нечасто в жизни случаются столь резкие перемены. Я бы с радостью дал тебе столько времени, сколько понадобилось бы, чтобы ты освоилась с переменой своего статуса. Но, к сожалению, у меня нет этой возможности. Эвелина, я хочу тебе сказать…
Девушка напряженно ожидала продолжения, но мужчина не торопился закончить фразу. Он задумчиво поглаживал свою бывшую тень по руке, и от его легких прикосновений Эвелина с трудом сдерживала невольную дрожь.
– Впрочем, ладно, – вдруг натянуто рассмеялся Далион. – Не будем сейчас об этом. Не то время, не то место.
Эвелина могла бы на это ответить, что другого подходящего момента у них, вероятнее всего, не будет. Но вместо этого промолчала. Чего скрывать, она страшилась логичного окончания такого разговора, поскольку понимала, что именно хотел сказать ей мужчина. Понимала – и не представляла, каких слов или действий он ждет от нее. Нельзя сказать, что Далион был неприятен ей. Напротив, рядом с ним она чувствовала себя на удивление спокойно. Будто бывший хозяин в самом деле стоял между ней и остальным миром, защищая и оберегая. Но, с другой стороны, Эвелина никак не могла забыть прозрачных холодных глаз императора, его насмешливо-презрительной улыбки, которая заставляла сердце сначала замирать от ужаса, а потом заходиться в бешеном ритме. Было еще одно обстоятельство. Эвелина опустила голову и с трудом сдержала мучительный стон, когда предательская память вновь вернула ее в ночь инициации. Именно эти воспоминания крепче цепей привязывали девушку к императору.
114 
