116 
Девушка, опустив голову, между тем обдумывала идею, которая нравилась ей все больше. Когда она превратится в зверя – оковы сами собой спадут с рук. Перекидыш без проблем сумеет выбить дверь и выбраться на волю. Более того – ей в облике зверя не составит труда вынести старшую гончую на себе за пределы защитной магии здешних мест. Это сразу решает две проблемы – отсутствия лошадей и оружия. Что бы ни говорил Далион по поводу своего хваленого мастерства фехтования, но справиться с телохранителями глашатой ему будет тяжело. Да и вряд ли вестница бога была настолько беспечна, что не отдала приказа усилить охрану вокруг поселения. Если во время побега объявят тревогу, а ее обязательно объявят, поскольку вряд ли они сумеют бесшумно справиться со стражниками и тем более раздобыть скакунов, то их песенка быстро окажется спетой.
– Даже не смей думать об этом! – Не выдержав, Далион крепко схватил девушку за плечи и хорошенько встряхнул. – Слишком опасно.
«Для остальных, но не для меня», – хотела было возразить Эвелина, но вовремя прикусила язык, сама испугавшись едва не вырвавшихся слов. Действительно – почему она постоянно должна думать про остальных, если никто и никогда не заботился о ней? Если между ней и свободой стоят лишь жизни нескольких человек, которых девушка никогда не видела, то почему следует отказываться от этого плана?
Мужчина, видимо, прочитал сомнение в темных глазах своей бывшей тени, поскольку вздрогнул и побледнел от раздражения.
– Неужели ты в самом деле так поступишь? – едва слышно пробормотал он. – Неужели ты способна на хладнокровное убийство?
Эвелина попыталась успокаивающе улыбнуться, но получилось плохо. Вместо этого лицо исказила горестная гримаса. Девушка понимала, что так сильно беспокоит Далиона. Не жизнь других, но прежде всего – своя собственная. Ведь именно он останется один на один с голодным и разъяренным зверем, когда полная луна заглянет в комнату. И кто поручится, что в воспаленном сознании животного не зародится в этот миг желания поквитаться с тем, кто некогда пленил его хозяйку? Быть может, звериные инстинкты берут начало именно в человеческих обидах и разочарованиях?
– Я не причиню тебе вреда, Далион, – мягко произнесла девушка, пытаясь говорить как можно более убедительно. – Клянусь всеми богами. Я вообще никому не собираюсь причинять вреда. Но сейчас это единственный шанс бежать, и я не хочу его упускать.
– Тебя могут убить, – выдохнул мужчина, тыльной стороной ладони проводя по ее щеке. – Перекидыш – слишком крупный зверь, чтобы прятаться. Он пойдет напролом.
– Меня не могут убить, – рассмеялась Эвелина. – Боги не позволят мне умереть, пока пророчество Дарина не исполнится.
Далион коротко выдохнул, будто слова девушки по неосторожности попали в его больную рану. Потом мужчина притянул к себе Эвелину и прошептал, глядя ей прямо в глаза:
– Знаешь, я ведь не смогу остановить тебя, даже если увижу, что ты не в силах контролировать зверя. Просто не сумею поднять руки.
– Знаю, – кивнула Эвелина, упрямо выставив вперед подбородок. – Прошу, поверь мне. Не лишай меня надежды на спасение. Ведь я еще ни разу не предала твоего доверия.
– Хорошо, – с трудом выдавил из пересохшего горла Далион. – Будь по-твоему.
И отвернулся, резко выпустив девушку из своей хватки.
Этой ночью бывшая ученица императора на удивление плохо спала. Узкая неудобная лавка казалась ей пыточным ложем. Но не из-за волнения перед предстоящим делом, а совсем по другим причинам. Слишком сладостно замирало сердце при воспоминании о прикосновениях Далиона, которые заставляли ее невольно вздрагивать от предвкушения чего-то необычного, но столь желанного.
Одну вещь Эвелина знала точно. Что бы ни случилось в ближайшем будущем, она готова была пойти на все – лишь бы не возвращаться к правителю Рокнара.
Нетерпение переполняло все существо девушки. Именно оно заставляло ее вздрагивать каждый раз, когда за дверью слышался малейший шум. Эвелина всей кожей ощущала, как убегает драгоценное время, как все ближе и ближе подбираются люди Дэмиена. Она пыталась себя успокоить, что имперцы просто физически не смогут прибыть раньше завтрашнего утра, но это служило слабым утешением. Каждый миг, проведенный в заключении и в бездействии, приближал ее к окончательному поражению.
Далион не мешал тяжким раздумьям Эвелины, предпочитая издали следить за ее хаотичными передвижениями по комнате. Наконец, когда ноги девушки уже гудели от усталости, она опустилась на лавку около него.
116 
