106 
Слава Богу! Себастьян мысленно вознес молитву небесам. Если бы его дядя ее изнасиловал… Господи, он вернул бы его из мертвых, чтобы убить снова. Себастьян видел изнасилования на войне. Не воочию, но смотрел в глаза женщинам, над которыми надругались. Они выглядели мертвыми внутри, и Себастьян понимал, что в каком-то смысле их тоже убили, как мужчин, ушедших в бой. Женщинам было хуже. Их тела продолжали жить с мертвой душой внутри.
— Что мы будем делать? — спросила она.
— Не знаю, — признался он. — Что-нибудь придумаю.
Но что? Он знал, как вести себя почти в любой ситуации, но эта… мертвое тело его дяди в комнате его невесты…
Господи Боже! Такое и вообразить было невозможно.
«Думай». Он должен что-то придумать. А если бы он описывал это в романе?..
— Сначала мы закроем дверь, — решительно объявил он, стараясь, чтобы это прозвучало так, будто он все решил и знает, что делает. Он бережно разнял руки и выпустил Аннабел из объятий. Удостоверившись, что она уже способна сама стоять на ногах, он тихонько подошел к двери, закрыл ее и затем пересек комнату, чтобы зажечь свечу.
Аннабел все еще стояла там, где он ее оставил, обхватив себя руками. Было видно, что она замерзает.
— Укройся одеялом, — предложил он. Предложение казалось нелепым, но ей было холодно, а он был джентльменом, и некоторые вещи слишком глубоко укоренились, чтобы их не замечать.
Она покачала головой.
Себ уперся руками в бока и уставился на дядю, неподвижно лежавшего на ковре лицом вниз. Он не задумывался над тем, как закончатся их взаимоотношения, но точно не таким образом. Проклятие! Что же ему делать теперь?
— Если бы я описывал это в романе… — пробормотал он себе под нос, пытаясь напрячь все свое воображение, обычно приберегаемое им для его персонажей. — Если бы я это описывал…
— Что ты сказал?
Он обернулся к Аннабел. Он так погрузился в свои мысли, что почти забыл о ее присутствии.
— Ничего, — произнес он, тряхнув головой. Она наверняка решит, что он несет полную чушь.
— Мне уже лучше, — объявила она.
— Что?
Она мотнула головой, махнула рукой.
— Рассчитывай на меня. Что бы ни понадобилось, я смогу сделать это.
Он моргнул, удивляясь, как быстро она пришла в себя.
— Ты уверена? Я могу…
— Я поплачу, когда мы все закончим, — резко проговорила она.
— Я люблю тебя, — сказал он, хотя и понимал, что сейчас самый неподходящий момент для такого заявления. Но было что-то в том, как она стояла в своей простой полотняной ночной рубашке, что-то обыденное и сильное. В ней чувствовалась богиня. Ну как он мог не любить ее?! — Я уже говорил тебе это? — осведомился Себ с улыбкой.
Она покачала головой, дрожащие губы сложились в улыбку.
— Я тоже тебя люблю.
— Хорошо, — просто ответил он, потому что момент не подходил для сердечных излияний и цветов. Впрочем, он не смог удержаться и добавил: — Мне было бы чертовски неуютно жить на свете, если бы ты меня не любила.
— Я думаю, что нам следует отнести его обратно в его комнату, — промолвила она, с отвращением глядя на тело Ньюбери.
Себастьян кивнул, мрачно прикидывая вес дяди. Это было трудно осуществить даже им вдвоем.
— А ты знаешь, где его комната? — осведомился он.
Она покачала головой.
— А ты?
— Нет.
Вот проклятие!
— Мы можем положить его в салоне, — предложила она. — Или куда-нибудь еще, где есть выпивка. Если считать, что он напился, то мог бы и свалиться замертво. — Она нервно глотнула. — Например, ударился головой.
Себастьян глубоко вздохнул и, упершись руками в бока, еще раз оценивающе посмотрел вниз на дядю. В смерти тот выглядел еще безобразнее, чем в жизни. Огромный, раздутый… По крайней мере, никто не усомнится, что у него могло сдать сердце, особенно после треволнений нынешнего дня.
— Голова… сердце, — пробормотал он. — Не имеет значения. Мне становится нехорошо даже при одном взгляде на него. — Он постоял еще минуту, откладывая неизбежное, но в конце концов расправил плечи и сказал: — Я ухвачу его под мышками, а ты берись за ноги. Но сначала нам нужно будет переложить его на спину.
Они переложили его навзничь, затем встали на оговоренные места и попытались его поднять.
— Господи, — проворчал Себастьян, слова невольно слетели с его губ.
— Не получится, — вздохнула Аннабел.
— Должно получиться.
106 
