28 
— Хотите, я поговорю с ней? — предложила Элени. Она работала на конюшне, прежде чем Калик буквально огорошил девушку своим предложением выйти за него замуж. Выходец из низов, только она могла понять, что чувствовала Эффи. — Я знаю, ей будет нелегко привыкнуть. Но если бы у нее была подруга…
— Я сам поговорю с ней! — возразил Закари. — Завтра же она вернется во дворец.
Элени еще не совсем усвоила придворный этикет, и ее поджатые губы и опущенные глаза ясно давали понять каждому, что она думает по этому поводу.
Но решение было уже принято — завтра король сам поедет за ней.
Завтра королева Калисты Стефани должна прекратить бессмысленное сопротивление и занять свое законное место рядом со своим мужем.
Глава 8
Вещи матери, ее дом всегда приносили ей душевный комфорт. Но только не сегодня…
Эффи посмотрела на пустую шкатулку, вспоминая, как ребенком любила перебирать все те прелестные вещицы, что тогда находились в ней.
Королевские драгоценности! Теперь у нее вызывали досаду эти невинные воспоминания. Она играла с королевскими драгоценностями — драгоценностями, которые ее мать продавала, чтобы поддержать их существование!
Эффи чувствовала себя так, словно ее облили грязью с головы до ног.
Что за дура! Поджав под себя ноги, она сидела на стареньком потертом диване, вперив невидящий взгляд в ряд книжных шкафов из темного дерева с висящими над ними картинами в старых позолоченных рамах. Какой она была наивной идиоткой! Надо быть слепой, чтобы поверить, что ее мать могла содержать их обеих на сбережения дворцовой горничной.
Повернув голову к окну, Эффи заметила на краю дороги бежевый автомобиль с затемненными стеклами. В одном окне опустилось стекло, мелькнул огонек сигареты, появилось лицо в темных очках.
Эффи вздрогнула. В своем доме она была заключенной!
Ладно. Она все равно не собиралась никуда выходить. У нее были другие планы.
Пытаясь найти ответы на мучившие ее вопросы, Эффи втащила в холл лестницу и забралась на чердак. Она сбросила вниз несколько маленьких коробок, а самую большую прижала к себе локтем и, рискуя потерять равновесие, начала спускаться вниз. Как бы ни было больно перебирать все эти вещи, фотографии матери, Эффи должна это сделать.
Сидя на полу в холле, не зная, с чего начать, она протянула руку к маленькой коробке и вытащила наугад одно письмо. В ту же секунду, как только она открыла его, ее страхи подтвердились.
Закари оказался прав.
«19 мая 1985 года
Лидия!
Я снова ждал тебя всю ночь, как и год назад. Ты знаешь, для меня слишком рискованно самому приходить к тебе. Умоляю, свяжись со мной. Дай мне знать, что у тебя все хорошо. Я знаю, что мы не можем быть вместе, но мы договорились встречаться один раз в год. Пожалуйста, не лишай нас этой редкой радости.
Буду ждать следующего года.
Всегда твой Эгей».
«Буду ждать следующего года… К тому времени мне бы исполнился годик, — подумала Эффи, чувствуя, как слезы катятся по ее щекам. — А в мае 1985 года мама была беременна мною! Неудивительно, что она не стала встречаться с Эгеем».
Она прочитала еще несколько писем. С каждым годом мольбы Эгея становились все отчаяннее, все настойчивее. А потом писем не стало. Должно быть, он, наконец, сдался.
Усталым взглядом Эффи посмотрела на коробки. Она начала с конца истории, но у нее уже не было сил переходить к началу. И только Эффи успела подумать, что у нее еще будет для этого время, как в проеме входной двери появилась темная фигура.
Ее передышка закончилась.
— Ты должна вернуться! — Закари казался огромным и совершенно неуместным в ее маленьком холле. — У тебя нет другого выбора.
— В нашем договоре есть пункт о разводе, — возразила Эффи, не в силах заставить себя посмотреть ему в лицо.
Закари метался по дому, как посаженный в клетку тигр, то бросая гневные взгляды на висящие на стенах картины, то вытаскивая один за другим фолианты из книжного шкафа.
— Это же первое издание! — воскликнул он, держа в руках старый увесистый том в кожаном переплете. — А каждая из этих картин стоит не меньше, чем весь этот дом! Зачем тебе вообще надо было работать?
— Я и не знала… — Эффи поежилась, чувствуя себя совершенно несчастной. — Они всегда были здесь. Я и понятия не имела, чьи это подарки.
Закари вел себя как захватчик, уверенный в своей силе, которая давала ему право на все.
28 
