27 
Его мышцы сделали жалкую попытку напрячься. Хорошо, возможно, если бы она была полностью обнаженной …
Ангус счастливо вздохнул, пытаясь представить себе эту картину.
Ручка двери повернулась. Он все вздыхал.
Дверь распахнулась. Ангус завалился на пол.
Мужчина смотрел снизу вверх. Маргарет быстро осмотрела его, беспокоясь:
— Вы прислонились к двери? — уточнила она.
— Очевидно так.
— Вы попросили меня запереть дверь.
— Прекрасная женщина, Маргарет Пеннипакер. Послушная и преданная.
Маргарет прищурилась:
— Вы пьяны?
Мужчина покачал головой, в результате чего неудачно ударился скулой об пол.
— Только замерз.
— Вы все время были на улице… — Она наклонилась и прикоснулась рукой к его щеке. — Боже мой, вы заледенели!
Ангус пожал плечами:
— Снова пошел дождь.
Она схватила его за плечи и попробовала поднять на ноги.
— Вставайте. Вставайте. Мы должны освободить вас от этой одежды.
Голова мужчины безвольно склонилась на сторону, но он выстрелил в нее обезоруживающей кривой улыбкой:
— В другое время, при другой температуре, я бы восхитился вашими словами.
Маргарет дернула его еще раз и застонала, потому что сдвинуть его с места не удалось ни на дюйм.
— Ангус, пожалуйста, попытайтесь встать. Вы весите вдвое больше меня.
Его глаза прошлись вверх и вниз по фигуре девушки:
— Разве вы весите семь стоунов[9]?
— Едва ли, — усмехнулась Маргарет. — Разве я выгляжу хрупкой? Теперь, пожалуйста, если попытаетесь упереться ступнями в пол, я помогу вам добраться до кровати.
Он вздохнул.
— Как бы мне хотелось неверно истолковать одно из этих предложений.
— Ангус!
Мужчина, шатаясь, принял вертикальное положение с незначительной помощью Маргарет.
— Почему, — размышлял он, — я так люблю пререкаться с вами?
— Вероятно, — парировала она, — потому что вам нравится дразнить меня.
Ангус почесал подбородок, который за сутки весьма зарос щетиной:
— Думаю, вы, вероятно, правы.
Маргарет проигнорировала его высказывания, стараясь сконцентрироваться на текущей задаче. Если в таком виде уложить его в кровать, то через считанные минуты простыни станут мокрыми.
— Ангус, вы должны переодеться в сухую одежду, — предложила она. — Я подожду снаружи, пока вы …
Он покачал головой.
— У меня больше нет сухой одежды.
— Что с ней случилось?
— Вы, — мужчина ткнул в ее плечо указательным пальцем, — вы носите эту одежду.
Маргарет произнесла неподобающее леди слово.
— Знаете, а вы правы, — сказал он так, словно только что сделал важное открытие. — Мне действительно нравится дразнить вас.
— Ангус!
— Очень хорошо. Буду серьезнее. — Он превратил в целое представление изменение выражения своего лица в хмурое. — Что конкретно вы желаете?
— Я желаю, чтобы вы сняли одежду и отправились в кровать.
Лицо Ангуса просветлело.
— Прямо сейчас?
— Нет, конечно, — резко ответила девушка. — Я оставлю комнату на некоторое время, а когда вернусь, ожидаю увидеть вас в кровати укрытого одеялом до самого подбородка.
— Где вы будете спать?
— Нигде. Я собираюсь заняться сушкой вашей одежды.
Он крутил головой, осматриваясь.
— У какого огня?
— Я пойду вниз.
Он пришел в себя до такой степени, что поддержка Маргарет ему больше не требовалась.
— Вы не можете пойти вниз одна посреди ночи.
— Я не смогу высушить вашу одежду над свечой.
— Я пойду с вами.
— Ангус, вы останетесь без одежды.
Что бы он не собрался сказать, а Маргарет была уверена, что возмущенно поднятый подбородок и открытый рот означает готовность противоречить ей, было забыло в пользу громкой и чрезвычайно творческой вереницы проклятий.
Наконец, после перебора всех бранных слов, которые она когда-либо слышала, и гораздо большего количества, которые не были ей знакомы, он пробормотал:
— Ждите здесь, — и вышел из комнаты.
Три минуты спустя, он появился снова. Лицо Маргарет выразило высшую степень изумления, поскольку Ангус ногой открыл дверь и вывалил на пол около трех дюжин свечей. Одна, как заметила девушка, все еще дымилась.
Она прочистила горло, ожидая, когда смягчится угрюмый вид мужчины, прежде чем сказать что-либо. Несколько мгновений спустя стало очевидным, что его сварливое настроение не собирается улучшаться в ближайшем будущем, поэтому она спросила:
27 
