33 
— Мне придется выкупить эту гостиницу, — прорычал Ангус, перенося ее через порог, — только чтобы быть уверенным, что эту комнату больше никому не сдадут.
— Зачем тебе это? — поддразнила Маргарет.
— Узнаешь к утру.
Она покраснела.
— Все еще розовые щечки? — Смеялся он. — И это взрослая, замужняя женщина.
— Я замужем всего два часа! Думаю, что все еще имею право краснеть.
Ангус положил ее на кровать и смотрел так на лучшее лакомство в витрине кондитерской.
— Да, — пробормотал он, — Имеешь.
— Мое семейство не поверит этому, — сказала она.
Ангус скользнул на кровать и накрыл ее своим телом.
— Будешь волноваться о них позже.
— Я все еще не могу поверить.
Его рот нашел ее ушко и согрел дыханием, когда он сказал:
— Поверишь. Уверен, поверишь. — Его руки обвились вокруг нее и прижали так, что она почувствовала его возбуждение.
У Маргарет вырвалось удивленное:
— О!
— Теперь ты веришь?
Она не могла сказать, где набралась смелости, но обольстительно улыбнулась и прошептала:
— Не совсем.
— На самом деле? — Его губы раздвинулись в медленной улыбке. — Этого недостаточно?
Она покачала головой.
— Хммммм, должно быть виновата одежда.
— Ты думаешь?
Он кивнул и начал трудится над пуговицами своей куртки, которую она все еще носила.
— Как много, все еще слишком много одежды в этой комнате.
Куртка исчезла, также как и ее юбка, и затем, прежде чем у Маргарет появилось время для стеснительности, Ангус начал снимать одежду с себя и вскоре осталась только кожа против кожи.
Какие странные ощущения. Он трогал ее всюду. Он был над ней, и вокруг нее, и скоро, она поняла это, затаив дыхание от удивления, будет внутри нее.
Его рот легкими касаниями переместился к чувствительной коже у мочки ее ушка и зашептал неприличные слова, которые заставили ее покраснеть до самых пальчиков ног. Затем он отдвинулся и стал передвигаться вниз, и прежде чем она смогла осознать, его язык уже кружился над пупком, и она точно знала, чувствовала, что он собирается исполнить каждое из тех возмутительных действий, о которых он упоминал ранее.
Его пальцы проложили путь к ее женственности, и Маргарет задохнулась, когда они скользнули внутрь. Это должно было походить на вторжение, но вместо этого казалось скорее завершением. Но чего-то не хватало.
— Тебе хорошо? — пробормотал он, вглядываясь в ее лицо.
Она кивнула. Дыхание Маргарет участилось, словно ей не хватало воздуха.
— Хорошо. — Он выглядел очень мужественным и довольным собой. — Тебе станет еще лучше.
Его губы спустились, чтобы заменить пальцы, и Маргарет почти распласталась на кровати.
— Ты не можешь этого делать! — воскликнула она.
Ангус не поднял головы, но она почувствовала его улыбку чувствительной кожей внутренней поверхности бедра.
— Я могу….
— Нет, ты действительно…
— Да. — Он поднял голову, и его медленная, ленивая улыбка заставила ее растаять. — Я могу.
Он любил ее ртом, дразнил пальцами, и все это время внутри нее нарастало какое-то давление. Потребность росла, пока не превратилась в боль и это чувство было греховно восхитительным.
А затем в глубоком секретном месте, о существовании которого она даже не подозревала, произошел взрыв света и удовольствия, и ее мир уменьшился до пределов этой кровати с этим мужчиной.
Это было абсолютное совершенство.
Ангус вытянулся рядом с ней, обвив ее руками, пока она медленно дрейфовала назад к земле. Он был напряжен, его тело болело от желания, и все же мужчина почувствовал себя странно удовлетворенным. Он понял, что это только она. Маргарет. Не было ничего в жизни лучше ее улыбки, и первое женское наслаждение жены тронуло его до глубины души.
— Счастлива? — пробормотал он.
Она кивнула. Такая сонная, удовлетворенная и очень, очень любимая.
Ангус потянулся и прикоснулся носом к ее душистой шее:
— Это еще не все.
— Что-то больше, возможно, убьет меня.
— О, я думаю, что мы справимся.
Ангус усмехнулся, приподнявшись и удерживая свое тело мощными руками на расстоянии нескольких дюймов от ее тела.
Ее ресницы затрепетали, и Маргарет улыбнулась мужу. Она подняла руку и коснуться его щеки.
— Ты — такой сильный мужчина, — прошептала она. — Такой мужественный.
33 
