очень нудно 
162 
– Но как, сэр?! – От удивления мичман Гарланд позабыл про субординацию. – Мы начали разводить пары всего полчаса назад, за это время невозможно даже просто дойти до берега, не говоря уж о том, чтобы подготовить нападение. И потом, их корабль прочно сидит на мели…
– Значит, они подготовились заранее, только и всего.
– Не понимаю, к чему вы клоните, майор! – холодно произнес Харлоу.
На самом деле он если не понимал, то, по крайней мере, догадывался, на какую возможность намекает Кармонди. Догадка эта казалась ему в равной степени невероятной – и гнусной.
– Не понимаете?! – повторил майор. – А ведь это же элементарно. Кто-то дал знать «колбасникам», что «Бенбоу» ночью выйдет из бухты. Иначе они бы никогда не решились на атаку. Не надо быть гением, чтобы понять: мы в любой миг превратим их в облако пепла, с кораблем или без. А каким образом они узнали… – Кармонди пренебрежительно махнул рукой, – это уже детали, которые можно будет выяснить у пленных. О предстоящем выходе на корабле было известно еще с полудня, просигналить же на берег зеркальцем… да что там, даже послать сигнал из радиорубки мог почти каждый.
«Господь Всемогущий, да он спятил!», – понял Харлоу. Ему однажды приходилось уже сталкиваться с подобным: из отдельных логичных вроде бы кирпичиков выстраивается безумно-скособоченная теория, а все мешающие факты попросту игнорируются, будь они даже размером с гору имени сэра Джорджа Эвереста.
А безумие бывает заразным. Если Кармонди начнет на броненосце «охоту на ведьм», он их обязательно поймает. Немецких шпионов, предателей или даже наводящих порчу колдунов. Такова уж природа людского стада – в своих неудачах ему нужно кого-то винить. И внутренний враг для этого подходит даже лучше, чем внешний, – последний, как правило, силен и недосягаем, зато назначаемый на роль первого всегда под рукой.
– Детали мы можем выяснить потом, согласен, – произнес он вслух. – А что вы предлагаете делать сейчас?
– Разумеется, атаковать! – воскликнул майор. – Их план провалился с первым же выстрелом часового, и сейчас у нас все козыри на руках. Мы уже разводим пары, через несколько минут сможем дать ход, подойти к тевтонской посудине так близко, как только позволит глубина, и смести с ее палуб все живое. Сам Всевышний отдал их в наши руки, второго такого шанса прихлопнуть этих сволочей у нас не будет!
Харлоу молча кивнул и, перейдя на левое крыло мостика, вновь посмотрел на канонерку. Ему пришлось напрячь глаза – с каждой минутой уходящий день все больше растворялся в сумерках. Даже в бинокль скорее угадывалось, чем виделось, как на палубе немецкого корабля мельтешат крохотные фигурки. Майор, черти б его взяли, был прав, момент для контратаки просто идеален – «Бенбоу» готов к бою, все только и ждут его приказа. Однако Харлоу молчал, спиной чувствуя недоуменные взгляды собравшихся на мостике, медлил, понимая, что каждая секунда этого промедления может стоить жизни тем, кто еще держал оборону в отсеках канлодки. Увы, у него не было ничего, кроме смутных ощущений, а действовать, основываясь лишь на интуиции, капитан-лейтенант сейчас не мог.
– Поднять якоря! – наконец решился он. – Малый вперед. Расчетам противоминной артиллерии занять места, десантной партии приготовиться к спуску шлюпок.
На фоне темно-серого закатного неба остров в центре залива выделялся черным шипом. Различить в этой черноте очертания британского крейсера казалось почти невозможно, но лейтенант Шнивинд тешил себя мыслью, что ему это удается. Там, где мигает огонек ратьера…
– Ни черта не видать, – проворчал менее склонный к самообману Беккер.
Стоял тот краткий вечерний миг, когда темнота сгустилась еще недостаточно, чтобы зрение приспособилось к звездному свету – или, как это уже стало привычным для пленников Земли фон Толля, неясному газовому мерцанию Зарева. Непроглядная мгла казалась жидкой, как воды Зеркальной бухты, а поверхность воды – чернотой в пересохшем колодце. Всякая попытка всмотреться во мрак отзывалась головокружением. Чувства обманывали мозг, и рассудок, послушный своему исполнительному механизму, шарахался от всякой попытки сориентироваться во враждебном пространстве.
Пройдет несколько минут, знал лейтенант, и темнота сгустится еще немного. Небо потеряет последний намек на сияние дня, проступит среди звезд синеватая дымка, бросив едва уловимые тени на ландшафт, и тогда, быть может, удастся различить, куда движется «Бенбоу». И движется ли. На борту крейсера не могли не заметить, что на «Ильтисе» творится неладное. Но если британцы собирались атаковать «Манджур», то каковы будут их действия? Оставить планы ночной атаки, отбить немецкую канонерку у абордажников – или потопить ее вовсе? Продолжить движение в сторону выхода из бухты, рассчитывая на то, что «Ильтис» никуда не денется, поскольку его паровую машину так быстро в рабочее состояние не приведешь?
162 
