очень нудно 
93 
– Мне… – хрипло начал побагровевший словно помидор Фаг. Не договорив, он закашлялся, выронил лист и принялся дергать шейный платок. Пальцы его при этом тряслись так, что в первый миг Эльс даже не понял, пытается ли Жабоед ослабить узел или же напротив решил покончить счеты со столь жестоко разочаровавшей его жизнью. – Не знаю, – справившись наконец с узлом, прохрипел Фаг, – от кого вы набрались таких диких цифирей, но я… я… слышал от своих хороших друзей про совсем иные суммы.
– От хорошего друга губернатора или от не менее хорошего друга Горгаса? – ехидно уточнил Эльс. – Впрочем, это несущественная деталь. Наши с Инлейн, – он кивнул в сторону полуэльфийки, – как вы изволили выразиться, «дикие цифири», получены от иторенов. Среди которых мы имеем хороших друзей.
– Хорошо оплачиваемых друзей, – поправила его полуэльфийка.
– Верно. И поэтому, – подняв бумагу, ван Леснильсен пару раз взмахнул ею, словно просушивая свежую надпись, и вновь протянул Жабоеду, – я бы искренне советовал вам, как сородичу, воспользоваться возможностью выбора… первым.
Будь у Фага хоть капля магических способностей, его яростный взгляд наверняка бы испепелил злосчастный лист в мгновение ока. Но с врожденной магией Фагу не повезло – и проклятая бумага даже не начала тлеть.
– Это грабеж! – выдавил он. – Я..
– Вы, любезный, путаете! – перебил его Эльс ван Леснильсен. – Грабеж был, когда ваш хороший друг капитан Горгас бросил якорь на рейде Фот-Камаррола и заявлял, что если в течение трех дней ему не доставят выкуп, то на рассвете четвертого его пушки сровняют город с землей. И когда уже после доставки денег его славные парни сошли на берег – это тоже был грабеж. Ядра и картечь, сталь и свинец, кровь и слезы – вот что такое грабеж. А то, чем занимаюсь я – всего лишь коммерция.
* * *
21-е аллира, тропинка к «Приюту Штурмана Биста».
– Что вам угодно? – раздраженно спросил Эльс.
Повод к недовольству у него был весьма весомый. Фунтов на пятьсот. Примерно столько весит взрослый гном в полудоспехе. А именно такой гном неожиданно для капитана вышел из-за валуна и застыл, держа секиру вертикально перед собой.
– Меня зовут Нол Вардс, – лезвие чуть повернулась, выстрелив солнечным зайчиком прямо в глаза Эльсу. – И мне угоден ты.
– В таком случае, – ван Леснильсен отступил на шаг влево, к краю, и оглянулся на раскинувшуюся сотней ярдов ниже гавань, – вам следовало бы явиться на мой корабль. Сейчас же я спешу…
– Тебе незачем спешить, Раскона, – прервал его гном. – Сегодня игра начнется без тебя.
Капитан оглянулся вновь, на этот раз – на тропинку позади. Видимая часть вьющейся вокруг скалы дороги была пуста.
– Похоже, – нарочито небрежно произнес он, – вы, вдобавок, меня с кем-то путаете.
– Я искал тебя.
Гном говорил размеренно, каждое слово срывалось с его губ словно тяжелый камень – но, как ни вслушивался капитан, признаков одышки в его голосе не звучало. Должно быть, поднялся заранее и успел отдохнуть в тени, с досадой подумал капитан. Интересно, а как скоро его кольчуга накалится под солнцем? Под закатными лучами… долго, слишком долго.
– Искал с того самого дня, как услышал про судьбу, постигшую моих братьев. Клит Вардс, Уз Вардс, Рег…
– Никогда не слышал этих имен.
– Ты мог не слышать их, Диего Раскона, – равнодушно произнес Нол. – Но все они были на борту «Пустой кубышки», когда твой фрегат отправил ее к Морскому Старцу. Нас было пятеро братьев, пятеро бежавших из-под Горы. Мы всегда дрались плечом к плечу… но в тот раз я подцепил у девки дурную болезнь, а капитан Лют не захотел ждать и увел шхуну.
– Болезнь, случаем, была не из тех, что губят рассудок?
– Ты хорошо замаскировался, – невозмутимо продолжил гном. – Заклятья смены личины привычны… но упав на грим и парик взор мага увидит лишь грим и парик, а не истинный облик. Да и кому придет в голову заподозрить, что гроза пиратов осмелится явится в их логово не во главе эскадры, а на жалком флейте с дюжиной пушчонок? И кому придет в голову заподозрить в жирном купчишке-карлике благородного иторенского тана?!
– Это было бы сущим безумием, – согласно кивнул капитан.
– В иторенские владения мне ходу нет, – Нол говорил, глядя строго перед собой, словно его совсем не заботило, слушает ли его собеседник или уже спрыгнул в пропасть. – Я боялся, что не успею найти тебя – людской век не долог, а ты мог и не оставить потомков.
93 
