очень нудно 
146 
– А что писать? Джонни улыбнулся.
– Продиктовать? Пиши: «Час в радость, бродяги! Мира и благополучия вашему дому и всему Общему Ходу». Общий Ход – с большой буквы. Написал?
– Да.
– Дальше: «Кто-то из ваших сегодня всю смену вяжет грузы неправильно. Они застревают в решке. Просим исправить положение. С арестантским теплом – Дорога хаты один-один-семь». Дорога – с большой буквы. Это все. А, забыл! Внизу добавь: «Бродяги! По возможности загоните пачуху хороших сигарет, а то сидим на голяке».
– Написал.
– Сворачивай, запаивай.
– Полиэтилен кончился.
– И что?
– Где взять?
Джонни тяжело вздохнул.
– Андрюха, ты с Луны свалился? В хате – сто тридцать пять человек! Иди, забери у любого. Кто получает передачи – у тех всегда есть целлофановые пакеты. Забери смело!
Занавеска ближайшего «купе» откинулась, и я увидел помятое лицо Славы Кпсс. Наш смотрящий имел свое представление о времени. Обычно двадцатитрехлетний авторитет бодрствовал по двое-трое суток напролет. Не замечая смены дня и ночи, он сочинял десятки маляв многочисленным друзьям и приятелям, отправлял и получал десятки грузов, обстоятельно беседовал с вновь зашедшими, играл в карты, нарды, шахматы и шашки, улаживал неизбежные конфликты меж сокамерниками, молился, смотрел телевизор – и все это на протяжении пятидесяти или семидесяти часов. Затем он съедал несколько таблеток димедрола и беспробудно спал еще пятьдесят часов. Его день и ночь растягивались на целую календарную неделю.
– Джонни, что у вас? – спросил он, хмурый и заспанный.
– Все нормально,– ответил Джонни. – Аферист Трассу осваивает.
– Нет пакетов? – осведомился Слава, услышавший, очевидно, последний диалог.
– Найдем,– заверил Джонни.
– Андрюха,– наставительно произнес Слава. – Ты – дорожник, понял? Иди в хату и бери все, что нужно! Лишь бы Дорога работала, как часы. Целлофан, спички, бумагу – все. Только не быкуй, делай культурно. И попутно выпиши этим жлобам, что каждый достойный арестант сам, без просьбы и напоминания, уделяет на Дорогу все необходимое!
Последние слова прозвучали громко. Звуки взлетели к потолку, запрыгали меж стен. Сто тридцать пять – кроме тех, кто спал, – тревожно притихли.
Слава вышел в проход, растер пятерней лицо, взял свое полотенце и побрел – через всю камеру – к умывальнику. Перед ним расступались. Люди поопытнее и поумнее дергали за руки и плечи тех, кто зазевался. Взгляд смотрящего – мутный, недобрый – скользил по лицам.
– Сто тридцать человек! – с отвращением посетовал Слава Кпсс. Его голос налился силой. – Неужели дорожник должен бегать за каждым и просить всякую мелочь? Дайте нитки! Дайте спички! А? Что?
Слава уперся глазами в ближайшего – вымазанного йодом с ног до головы.
– Тебя как звать?
– Фонарь...
– Ты, Фонарь, я знаю, от кольщика не вылезаешь, чай и сахар туда таскаешь килограммами, лишь бы очередной партак набить! А на Трассу никогда не подойдешь! Не поинтересуешься у пацанов – как положение, не надо ли чего? А ты, Али-Баба? Вчера дачку получил, а пацанам даже сигаретки не подогнал! А ты, Федот? Пассажиром жить решил?
– Я дачек не получаю,– попытался в тишине оправдаться рябой, наголо бритый Федот, восемнадцати лет.
– Так возьми иголку! – басом выкрикнул Слава Кпсс. – Шей наволочку! Возьми клей! Сделай коробку под Общее! Старая совсем развалилась! А ты и не знал, да? Замути хоть что-нибудь! Прими участие в Общем Ходе! Не знаешь как – поинтересуйся у людей! Они подскажут! Не живи пассажиром! Шевелись! Прояви себя! Что за жизнь – забиться в щель и пайку хавать?! Пассажиры! Из вас каждый первый – пассажир! Ничего не делать, пайку жрать, ждать, чем все закончится, – вот ваша жизнь! Ни Бога, ни совести! Слон! Ты где?
– Здесь,– прогудел Слон из-за спин. За месяц отсидки Дима Слон обвыкся и кое-как наладил быт. Впрочем, мы встречались нечасто. Я редко покидал облюбованный угол в купе Славы Кпсс – там, глядя в экран телевизора и отгородившись занавеской от нескромных взглядов, я сидел по двенадцать часов в сутки, выходя только затем, чтобы справить нужду; враг же мой прибился сначала к одной компании, затем к другой, более богатой, и в итоге обосновался даже на первом ярусе – правда, спал все же в четыре смены.
– Скажи, я прав?
– Прав,– мрачно подтвердил Слон. – Без базара прав, Слава.
– Вот видишь! – Слава оглядел ближайших. – Короче: просьба! У кого есть полиэтиленовые пакеты – по возможности уделите на Дорогу. Все.
146 
