очень нудно 
148 
– Привыкли?
– Нет, конечно. Разве к такому привыкнешь?
– Но голова теперь не болит?
– Нет.
– Как же вы справились с недугом? Клетчатый усмехнулся.
– Пошел в аптеку,– признался он,– но купил не таблетки, а, это самое, брошюрку. «Как победить стресс». Очень, это самое, дельная книжечка! Там все написано.
– Ага. Значит, аптека. И книжечка. Все просто. И что же рекомендует в наше время медицина для снятия стресса?
Следователь многозначительно и хитро взглянул на меня через свои очки. Он действительно не выглядел подавленным или утомленным. Хотя совсем недавно, в нашу последнюю встречу, имел под глазами фиолетовые пятна и непрерывно глотал аспирин. Он снова сунул руку в сумку.
– Видал? – с гордостью заявил он. – Вот мое лекарство!
Я увидел компакт-диск-плейер. Рядом довольный Хватов аккуратно положил несколько коробок с дисками.
– Вот что я слушаю! Смотри. Это – шум тропического, это самое, дождя. Целый час чистого времени просто льется вода и кричат птицы. Это – шум океанского прибоя. Тоже запись длиной в час. А вот – вообще замечательная вещь: брачные песни китов...
– А можно послушать? – попросил я.
– Ради бога,– разрешил Хватов. – Только, это самое, быстро...
Вставив в уши крошечные пластиковые ядрышки, я нажал клавишу.
Голова наполнилась басовитым гулом, звоном и шелестом. Потоки воды обрушивались с низкого, облачного неба, миллиарды тяжелых капель стучали о широкие изумрудные листья. Вскрикивали попугаи, или обезьяны, или слоны, или какие-то другие неведомые мне обитатели джунглей. Замысловатые хриплые вопли, призывы и прочие сигналы то доносились издалека, то звучали совсем близко.
Живая природная какофония умиротворила меня. Я зажмурился и представил себе лес, воду, цветы, зеленые стебли. Вообразил приторные тропические запахи, свежесть, ощущение праздника. Вновь открыв глаза, я увидел, что рязанский следователь смотрит на меня и что-то говорит с довольной улыбкой на круглом лице. Очевидно, рассказывает, как при помощи аудиозаписей он победил свой недуг и забыл о нещадно бибикающих обитателях большого города.
Я осторожно погладил пальцами пластмассовое тельце механизма. Он смотрелся очень заманчиво. Как и диски в пластиковых коробочках с разноцветными картинками на обложках. Для мрачной, провонявшей несчастьем следственной тюрьмы – чужеродные предметы. Часть другого мира – нарядного, глянцевого. Свободного. Я ощутил грусть и зависть.
Меня осенило. Да, в нашей камере имелся плейер – поскрипывающий, потертый аппаратик, много раз переходивший по наследству от одного арестанта к другому, переживший десятки обысков. Иногда, на особо лютом шмоне, плейер все же изымали, но всякий раз нам удавалось впоследствии выкупить ценную вещицу. Машинка для прослушивания музыки есть в каждой порядочной хате нашего Централа. Или почти в каждой.
Трудно только с самой музыкой. Первые места в хитпарадах Матроски прочно удерживают чисто тюремные песенки. Долго слушать шансон на три аккорда лично я не умею. В свое время я даже отписал по соседям, знакомым и приятелям, попросил прислать, если есть, что-нибудь помимо «блатняка». Но отовсюду пришли обескураживающие ответы. Есть Круг, Кучин, Наговицын и много других исполнителей, но кроме – ничего.
А здесь, передо мной – шум тропического дождя! Брачные песни китов! Океанский прибой! Вот оно! Вот что мне нужно! Вот какого экспириенса жаждет душа! Вот что спасет меня от каждодневного кошмара, от зрелища шевелящейся, съедаемой паразитами, унылой человеческой массы! Шум тропического ливня! Брачные песни китов!
– Продай музыку, Степан Михалыч! – решительно предложил я.
Хватов самодовольно покачал головой.
– Шутишь?
– Продай, Степан Михалыч! – я вложил в голос всю убедительность, на которую был способен. – Продай диски! Продай песни китов! И тропические дожди! И прибой океана! И сам аппарат! Продай, Степан Михалыч!
Клетчатый посуровел и отмахнулся. Забрав со стола волшебную технику, он поспешно сунул ее обратно в сумку. Туда же последовали и брачные песни, и все остальное.
– Прекрати, это самое, говорить ерунду. Как я тебе его продам? Что ты с ним будешь делать? В камеру – не пронесешь...
– Пронесу! – воскликнул я истово. – Ты только соглашайся, а уж я пронесу, будь уверен! Через три шмона пронесу! У нас все налажено!
– Уплатишь по таксе?
– Может, и по таксе. Это – мое дело. Но пронесу – «по зеленой», отвечаю! Продай, Степан Михалыч!
148 
