Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
80 
– Ты хочешь сказать, что ждёшь от меня ребенка?! – удивленно воззрился Сет на наложницу.
Хапшет сползла на пол и начала осыпать ноги царя поцелуями, приговаривая:
– О да, мой повелитель… Я ношу под сердцем ребёнка… Причём именно мальчика… Я уверена в этом…
Сет рывком поднял возлюбленную и привлек к себе.
– Ты не ошибаешься? – он всё ещё сомневался.
– На таком сроке нельзя ошибиться, о, мой повелитель! Скоро мой живот округлится и выставит плоды нашей любви на всеобщее обозрение…
Сет зашёлся в счастливом смехе:
– Это же прекрасно! Пусть! Пусть твой округлившийся живот видят все!
– Да, но как же быть с Нефтидой и Анубисом? – с лисьей вкрадчивостью вернула царя с небес в реальность Хапшет. – Мне кажется, твоя жена никогда не успокоится… Да и родители твои на её стороне…
– В этом ты, к сожалению, права, – вздохнул Сет. – Нефтида, наверняка, начнет настраивать против меня Осириса, а мой братец своего не упустит! Даже не сомневаюсь, что он мечтает примерить на свою голову сразу две короны!
– Ну, так избавься от них! – выпалила Хапшет и сама испугалась своих слов. Внутренне сжавшись от страха, она еле слышно добавила: – Никто ничего не узнает…
Сет в полном недоумении воззрился на наложницу:
– Ты предлагаешь мне убить собственных родителей?!
Поняв, что отступать уже поздно, Хапшет решительно вскинула подбородок:
– Да, именно так ты и должен поступить! Зато потом никто уже не сможет помешать нашей с тобой любви!
К безмерному удивлению девушки, царь не разгневался и не приказал сию же секунду казнить её. Он просто спокойно, взвешивая каждое слово, произнес:
– Я никогда не пойду на это. Да, война с братом, полагаю, неизбежна. И с ним я готов расправиться без сожаления. Но смерти собственным родителям никогда не пожелаю. Завтра же они покинут Омбос и с надлежащими почестями отбудут в Бехдед. – Помолчав, Сет всё тем же ровным тоном добавил: – И впредь не забывай, что ты всего лишь моя наложница. Следовательно, не вправе указывать, что я должен делать. Если только я сам не попрошу у тебя совета, если таковое когда-нибудь и случится.
Хапшет, крайне раздосадованная несговорчивостью возлюбленного, прикусила язычок.
* * *
На следующий день Геб и Нут, огорчённые и разочарованные поведением сына, взошли на ладью и отправились обратно в Бехдед.
Сет, провожая их, представил, как ненавистная Нефтида зальётся слезами, когда отец с матерью расскажут, что он не желает более видеть ее, и эта нарисованная в мыслях картинка доставила ему преогромное удовольствие. «В конце концов, она сама покинула Омбос – никто не гнал её из дворца, – успокаивал свою совесть повелитель Верхнего царства. – А от сына я, конечно, отрекаться не буду. Он просто сделал неправильный выбор, последовав за своей матерью…»
…Когда Геб и Нут прибыли в Бехдед, Нефтида и Анубис, ждавшие их возвращения с большим нетерпением, были сильно раздосадованы: надежды на примирение с Сетом не оправдались.
Маат и Тот, выслушав Геба и Нут, пришли в неподдельное возмущение.
– Увы, отныне бедной Нефтиде придется жить в изгнании, – со вздохом констатировала практичная Маат.
Тот задумчиво покачал головой:
– Нефтида – всего лишь женщина, а вот Анубис – мужчина и законный наследник трона Омбоса… Но если наложница Сета родит ему ребенка и, к тому же, сына…
– …тогда борьба за трон станет неизбежной! – закончила за него фразу Маат. И тотчас с жаром воскликнула: – Да, но Анубису принадлежит законное первенство наследования!
– Это уже не будет иметь значения. Если Анубис захочет восстановить свои права на трон Верхнего царства, он… – Тот осекся на полуслове.
– …Сможет получить их только с оружием в руках! – вновь завершила его мысль Маат.
Тот улыбнулся:
– Ты всегда умела читать мои мысли.
– Иногда я даже радуюсь, – улыбнулась ему в ответ Маат, – что наши дети – простые сегеры, а не наследники богов.
– Ты, верно, забыла, кто твой отец? – мягко пожурил её Тот. – В твоих жилах тоже ведь течет кровь богов!
Маат, решив не углубляться в эту тему, благоразумно промолчала. Ей почему-то реже всего думалось об отце, в прошлом – могущественном Ра: в воспоминаниях всплывала обычно мать – пусть одна из его многочисленных наложниц, зато красивая добрая земная женщина.
– Я отправлюсь в Омбос, – решительно заявила вдруг она.
80 
