очень нудно 
30 
— Да, — отвечаю я.
— Ваша жена здесь?
Зои откашливается.
— Да.
— Вы сами будете представлять свои интересы, миссис? — задает вопрос судья.
— Да, — говорит Зои.
— Вы готовы сегодня начать бракоразводный процесс?
Я киваю. На Зои я не смотрю, чтобы не видеть, кивает ли она.
— Если вы сами представляете свои интересы, — поясняет судья Мейерс, — следовательно, вы сами себе адвокаты. Это означает, что вы обязаны сами изложить суть своих требований, если хотите начать бракоразводный процесс сегодня. Я настоятельно рекомендую вам наблюдать за другими представителями истца и ответчика, чтобы уяснить процедуру, потому что за вас я этого сделать не смогу. Это ясно?
— Да, Ваша честь, — уверяю я, хотя с таким же успехом она могла бы изъясняться и на португальском.
Нас повторно вызвали лишь спустя два часа. А это означает, что я мог бы принять душ, поскольку, несмотря на то что присутствовал при пяти разводах, все равно понятия не имел, что я должен делать. Я прошел на свидетельское место в передней части зала суда. Один из приставов в форме подошел ко мне с Библией.
— Мистер Бакстер, вы клянетесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, да поможет вам Господь?
Краем глаза я замечаю, как секретарь показывает Зои, чтобы та заняла место за столом в первом ряду.
— Клянусь, — произношу я.
Смешно, не так ли, что приходится произносить одни и те же слова и когда женишься, и когда разводишься?
— Пожалуйста, назовите для протокола свое имя…
— Макс, — отвечаю я. — Макс Бакстер.
Судья скрещивает руки на столе.
— Мистер Бакстер, вы зарегистрировали свою явку?
Я непонимающе смотрю на судью.
— Шериф, мистер Бакстер зарегистрировал явку? Мистер Бакстер, вы хотите сегодня развестись?
— Да.
— И вы сами представляете свои интересы?
— У меня нет денег на адвоката, — поясняю я.
Судья смотрит на Зои.
— А вы, миссис Бакстер? Вы тоже сами будете представлять свои интересы?
— Да.
— Вы не возражаете против развода, верно?
Она кивает.
— Шериф, зарегистрируйте личную явку миссис Бакстер, пожалуйста. — Судья вновь поворачивается ко мне и чихает. — Мистер Бакстер, от вас жутко разит спиртным. Вы находитесь под действием алкоголя или наркотиков?
Я в нерешительности молчу.
— Уже нет, — отвечаю я.
— Ты шутишь, Макс? — взрывается Зои. — Ты опять начал пить?
— Больше тебя это не касается…
Судья стучит молотком.
— Если вы намерены вступать в дискуссию, не тратьте мое время.
— Нет, Ваша честь, — говорю я. — Я просто хочу, чтобы все поскорее закончилось.
— Хорошо, мистер Бакстер. Продолжайте.
Только я не знаю, что дальше говорить. Где я живу, жил ли до этого целый год в Уилмингтоне, когда женился, когда мы расстались — откровенно говоря, ничего из этого не объясняет, почему двое людей, которые думали, что будут вместе до конца жизни, однажды просыпаются и понимают, что совершенно не знают человека, который спит рядом.
— Сколько вам лет, мистер Бакстер? — спрашивает судья.
— Сорок.
— Какое у вас законченное образование?
— Я три года отучился в колледже, потом бросил и начал собственное ландшафтное дело.
— Сколько лет вы этим занимаетесь?
— Десять лет, — отвечаю я.
— Сколько вы зарабатываете?
Я смотрю в зал. Даже одной судье признаваться в таких вещах не хочется, что уж говорить обо всех присутствующих в зале.
— Около тридцати пяти тысяч в год, — отвечаю я, но лукавлю. Столько я заработал только однажды.
— В своем заявлении о разводе вы ссылаетесь на то, что между вами возникло определенное непонимание, которое разрушило ваш брак. Это правда? — спрашивает судья.
— Да, Ваша честь. Мы девять лет пытаемся завести ребенка. И я… я больше этого не хочу.
В глазах Зои блестят слезы, но она не делает даже попытки вытащить салфетку из стоящего рядом коробка.
Мы встретились два месяца назад, после того как она получила документы на развод, чтобы обсудить вопросы, которые могут возникнуть в суде. Да, скажу я вам, странное чувство появляется, когда возвращаешься в дом, который раньше снимал, садишься за стол, за которым раньше ужинал каждый день, и ощущаешь себя совершенно чужим человеком.
Зои, когда открыла дверь, выглядела просто ужасно. Но не мне упрекать ее за внешний вид. Я топтался на пороге, пока она сама не пригласила меня войти. Мне кажется — именно в тот момент! — если бы она попросила меня вернуться, все начать сначала, я бы вернулся. Но Зои только сказала: «Давай быстрее покончим с формальностями». На том мы и порешили.
30 
