29 
Дракула удивлённо вскинул брови.
– Этим доспехам нет цены! – воскликнул он.
Эльжбетта опустилась на колени перед воеводой.
– Прими их в дар, мой господин… Пусть они напоминают о нашей любви.
Дракула растрогался, подхватил Эльжбетту и привлёк к себе.
– Я буду частым гостем в Батори, обещаю.
Влад Дракула действительно стал частым гостем в замке Батори. Через два года госпожа Эльжбетта родила сына…
А в скорости вспыхнула новая война с Турцией. Влад Дракула Цепеш собрал войско и приготовился встретить врага на берегу реки Арджеш.
Господарь Валахии, облачённый в доспехи, подаренные возлюбленной, взирал на многочисленное турецкое войско, разбившее походные шатры на противоположном берегу реки, уверенный в своей очередной победе. Он и не предполагал, что эта битва при Арджеше будет для него последней.
Воеводы, соратники господаря, напуганные несметными полчищами турецкого султана Махмеда II, вступили с ним в преступный сговор. Они пообещали голову Влада Дракулы в обмен на их жизни.
Султана вполне устроило предложение малодушных валашских воевод, ибо Влад Дракула давно стал его личным врагом – за время своего правления тот не проиграл туркам ни одной битвы. Возможно, и в это раз победа осталась бы за Дракулой, если бы не трусость его подданных.
Воеводы предательски отравили Влада Дракулу Увы, не помогли валашскому господарю и доспехи, закалённые в крови рабов, – против яда и предательства они бессильны. Затем Дракуле отрубили голову, залили её мёдом и отправили в ставку Махмеда II, выразив этим свою покорность.
Обезглавленное тело Влада Дракула предатели перевезли в Сигишоар, где и похоронили. Эльжбетта Батори была в тяжести вторым ребёнком, когда узнала, что её возлюбленный Влад Дракула погиб и погребён в своём старинном родовом гнезде.
Княжна поспешила туда, подкупила управителя замка и тайно вывезла обезглавленное тело воеводы в Батори, где, оплакав, предала земле.
Доспехи же, некогда подаренные воеводе, Эльжбетта приказала разместить в главной замковой зале, где издавала страшные крики по ночам, сокрушаясь о потери любовника, обещая поквитаться со знатью, предавшей его.
Вскоре Эльжбетта родила второго сына…
* * *
Дмитрий Берсеньев искренне восхищался средневековой историей и с неподдельным интересом и восторгом рассматривал металлический нагрудник с изображением дракона, инкрустированным золотом. Действительно, доспехи, сохранившие отметины былых сражений, впечатляли.
Гости лишь отчасти, для вида, внимали хозяину, ведь они не в первый раз слышали о любовнице Влада Дракулы, как впрочем, и о его смерти. Один лишь Дмитрий с нескрываемым интересом выслушав рассказ графа, наконец, отважился спросить:
– Простите, ваше сиятельство… А если господарь Валахии был обезглавлен и похоронен без головы, то возникает вопрос: откуда Эльжбетта взяла сей прекрасный шлем, украшенный крыльями дракона?
Граф рассмеялся.
– Похвально, сударь, похвально! Вы попали прямо в точку! Сей шлем – копия того, который Эльжбетта подарила Владу Дракуле. Оригинал же бесследно утерян. А я вас что-то не припомню, сударь?..
– Честь имею представиться: Берсеньев Дмитрий Сергеевич, племянник Берсеньева Ивана Петровича. Явился к вам, дабы сыскать место управляющего, – признался гость, чем вызвал одобрительные улыбки молодых барышень.
Откровенность молодого человека обезоружила графа.
– Иван Петрович Берсеньев поставляет мне кондитерские изделия. Человек он порядочный и надёжный. Надеюсь, рекомендательное письмо у вас имеется?..
– Разумеется, ваше сиятельство! – Дмитрий тотчас извлёк из кармана рекомендацию, написанную самим купцом Берсеньевым.
Граф пробежался по рекомендации глазами…
– Здесь указано, что вы посещали Московский университет вольным слушателем?..
– Да, ваше сиятельство, отдавал предпочтение экономике и финансам…
– Прекрасно… Я обещаю подумать над вашей кандидатурой, Дмитрий Сергеевич. А теперь веселитесь.
Граф, вполне удовлетворённый рекомендациями, на следующий день ещё раз лично переговорил с Дмитрием Берсеньевым. Вскоре в поместье появился новый управляющий. И граф был им вполне доволен.
Глава 4
В последнее время Николай Яковлевич Шаховской всё чаще страдал от одышки и болей в груди. Врач, Самойлов Виктор Назарович, почти каждый день на протяжении недели навещал графа и, в конце концов, поставил ему неприятнейший диагноз: грудная жаба[22].
29 
