очень нудно 
80 
* * *
Будучи крепко привязан к деревянной подпорке амбара и истекая кровью, пленник обмяк, точно мешок. Кровотечение было достаточно сильным: возможно, удар, нанесенный ему Клерет, повредил важную артерию. Напротив полукругом стояли Морвакс, Эрминетруда, Теодорих и Клерет, с негодованием взирая на похитителя невинных девушек.
– Странный запах исходит от этого молодого на вид «волка», – заговорила Эрминетруда первой. – Помимо запаха крови от него разит еще и плесенью.
Клерет кивнула.
– Мне тоже так показалось в первую же минуту встречи…
Морвакс меж тем внимательно рассматривал грубую обувь дикаря, изготовленную явно из кабаньей кожи. Обувка представляла собой всего лишь обмотанные вокруг ноги кожаные полоски – такой не сыщешь даже у самого нищего бедняка Ахенского домена. Поскольку кожаные обмотки были вдобавок испачканы грязью, Морвакс резонно удивился: где зимой, да еще в мороз, пленник умудрился найти грязь?
– Взгляните на его обмотки, – поделился Морвакс своим наблюдением с присутствующими. – Они все в грязи, хотя, правда, и в замерзшей. И все-таки вряд ли грязь сохранилась с осени – слишком уж толстым слоем покрывает она его незамысловатую обувку. – Все согласно закивали. – Кто ты? – спросил Морвакс дикаря по-саксонски. Тот молчал. – Говори, иначе я отрублю тебе ногу! – для убедительности дефенсор вскинул гонделак и нацелил его на здоровую ногу пленника. Ульф в ответ лишь дико осклабился, обнажив зубы с ярко выраженными волчьими резцами. Но молодой дефенсор, памятуя о горе, пережитом семьями похищенных девушек, был настроен решительно: с размаху ударил ульфа гонделаком по ноге чуть выше колена. Тот взвился от боли и по-волчьи заскулил. – Повторяю вопрос: кто ты? – Морвакс занес оружие для второго удара.
Не переставая скулить, ульф начал сбивчиво произносить бессвязные, на взгляд Теодориха и Клерет, звуки, однако Морвакс и Эрминетруда внимательно к ним прислушивались. Когда же, в изнеможении свесив голову на грудь, ульф умолк, дефенсор Дуэра озадаченно произнес:
– Я разобрал только слово «озеро». Может, пленник имеет в виду то озеро, что находится неподалеку от лесного замка?
– Возможно… – задумчиво отозвалась Эрминетруда. – А еще ульф сказал, что они, волки, живут под землей…
Неожиданно дефенсор и вдова потрясенно воззрились друг на друга и почти одновременно выдохнули:
– Грот!
Перехватив ничего не понимающие взгляды Клерет и Теодориха, Морвакс пояснил:
– Мы с Эрминетрудой думаем, что ульфы живут в подземном гроте на лесном озере: лишь этим можно объяснить грязь на обмотках пленника и исходящий от него затхлый запах плесени. Удобное, кстати, место. Во-первых, расположено близ наших селений, а во-вторых, местные жители избегают окрестностей озера, полагая, что в гроте живет Мара[75]. Все сходится! Отсюда и доносящиеся из-под земли рядом с озером леденящие душу звуки. Только никакая это не Мара кричит, а ульфы воют!
* * *
Отряд все тех же колонатов-добровольцев уже миновал развалины старинного замка и, снова углубившись в лес, осторожно пробирался теперь к лесному озеру.
Озеро оказалось достаточно большим и почти правильной округлой формы. Его крутые скалистые берега разительно выделялись на фоне внешне спокойного леса, совершенно не вписываясь в пейзаж. Более того, они казались словно бы выхваченными из другого места и перенесенными сюда зачем-то волей того же Ньёрба.
Колонаты двигались цепью, следуя шаг в шаг за Морваксом. Теодорих шел замыкающим. Вооруженные неизменными гонделаками и топорами мужчины были преисполнены желания немедленно и жестоко расквитаться с ульфами за своих сестер и дочерей, благо убедились теперь, что имеют дело с обычными смертными, а не с всемогущими богами или бесплотными духами.
Первым приблизившись к чернеющему на фоне снега входу в грот, Морвакс взмахнул рукой, и колонаты, рассредоточившись поблизости, затаились. Вскоре до них явственно донеслись словно бы молящие о пощаде женские голоса и приглушенный вой людей-волков. А чуть позже из глубокой черной расселины грота собственной персоной появился и один из ульфов. Морвакс, стоявший у входа, не растерялся и ударил дикаря сзади по голове гонделаком. Снег обагрился кровью рухнувшего замертво «волка».
Колонаты, еще раз наглядно убедившиеся, что ульфы смертны, тотчас устремились к расселине и, уже спустя мгновение очутившись в гроте, принялись рубить «волков» с неистовостью не мирных землепашцев, но воистину кровожадных воинов. Когда бойня закончилась, на земляном полу грота осталась лежать груда изуродованных трупов ульфов.
80 
