очень нудно 
98 
Несмотря на пышное название, клуб был бедненький: грязная комната на четвертом этаже (на первом, кстати, находилась контора адвоката, специализирующегося на выходе уголовников под залог), узенькая лесенка, на которую попадаешь, если постучать кулаком в железную дверь и дождаться, пока кто-нибудь тебя впустит. Я приехал минут на пятнадцать пораньше. Мне открыл болезненно худой старик во фланелевой рубашке и потертых плисовых брюках. Он сразу спросил, заказывал ли я столик заранее.
— Я не знал, что нужно заказывать.
— Да ладно вам, шучу! Шутка такая. Меня зовут Джо. Гребите наверх потихоньку.
Пока мы поднимались, он извинился за то, что к ним так трудно попасть.
— Домофон сломался. — Он тяжело, со свистом, дышал, хромал и почему-то все время взбрыкивал, как будто старался сбросить ботинки. — Во всех остальных подъездах работают, только наш накрылся. А хозяину наплевать. Приходится запираться, потому что сюда уже вламывались несколько раз. Нашумели, огнетушитель со стены сорвали, залили нам ковер. Хотя по мне, так ничего страшного, подумаешь, ковер намочили. — Он вытащил носовой платок и смачно высморкался.
— Собственно, я хотел задать вам вопрос насчет одного из ваших посетителей.
Он замер, занеся ногу над последней ступенькой. Что-то изменилось. Старик сразу насторожился.
— Да? Это насчет кого же?
— Насчет Виктора Крейка.
Старик с хрустом потер шею.
— Не знаю такого.
— Может, кто-нибудь из ваших посетителей его знает?
Он неопределенно пожал плечами.
— Ничего, если я поднимусь и поспрашиваю их?
— Сейчас матч начнется.
— Я могу подождать, пока вы закончите.
— Зрителям тут делать нечего. Это вам не футбол.
— Тогда я могу попозже вернуться. Во сколько вы закрываетесь?
— По-разному. — Он постучал пальцами по перилам. — Может, через час, а может, и через четыре.
— Тогда я буду играть.
— А вы умеете?
Чего там уметь-то, в шашки?
— Да, — ответил я.
— Точно?
— Справлюсь.
Он снова пожал плечами.
— Ну и ладненько.
Я оглядел зал и понял, что в Бруклине клубы очень даже фешенебельные. В Квинсе публика была разношерстной: какой-то пугливый парень нес огромные стаканы, за столиком устроился толстяк в старых кроссовках и сиреневых спортивных штанах с пузырями, у дальней стены стояли близнецы, они поглощали кока-колу в фантастических количествах и трещали между собой на смеси английского и испанского.
Джо, похоже, был тут главным. Он вышел в зал и сделал несколько объявлений, в том числе напомнил собравшимся про предстоящий матч на Стейтен-Айленд, а потом пошел по кругу, сажая игроков за стол парами. Меня он устроил за шатким ломберным столиком. Мой противник в наглухо застегнутой теплой куртке уселся напротив. Его круглое лицо слабо светилось во тьме капюшона.
— Это Сэл. Сэл, познакомься, это наш новенький.
Сэл кивнул.
— Это даже хорошо, что вы пришли, — сказал мне старик. — Без вас получалось нечетное число. Гоните пятерку.
Мы с Сэлом достали кошельки.
— Вот спасибочки. — Старик вырвал у меня из рук банкноту и потащился дальше.
В комнате становилось все жарче, но Сэл своей куртки упорно не снимал. И перчаток, кстати, тоже. Поэтому убирать с доски съеденные шашки ему было трудно. А ел он их с печальным постоянством. Я начал передавать ему их, просто так, из вежливости.
— А что бывает, если… — начал я.
— Тсс! Тише.
— Что бывает, если получается нечетное число игроков? — шепотом спросил я.
— Тогда Джо играет сразу с двумя. Я в дамках.
Играли мы минут девять. По-моему, это у них нечто вроде намаза было. Мы закончили, и Сэл, улыбаясь, откинулся на спинку стула. Он даже хотел руки за голову заложить, чтобы выглядеть уж совсем победителем, но пальцы на затылке сплести не смог, перчатки помешали. Пришлось ему подпереть подбородок кулаком и так наслаждаться видом доски без единой черной шашки. Все остальные играли молча, только слышался стук пластмассовых кружочков о доски и время от времени раздавался шепот: «Я в дамках».
— Вы когда-нибудь видели тут…
— Тсс!
Я вытащил ручку и визитку и написал свой вопрос на обратной стороне. Сэл прочитал и покачал головой. Потом взял ручку и накорябал: «Я тут недавно».
Он показал на визитки. Я протянул ему одну, но он нетерпеливо замахал на меня руками и взял четыре. Он начал писать, нумеруя каждую визитку в верхнем углу.
98 
