41 
Мне хочется, чтобы ты знала: я всегда думаю о тебе с большой любовью
BACKSPACE
нежностью
BACKSPACE
теплотой и жалею, что не смог стать тем, кто тебе нужен. Он где-то есть, и день, когда ты его найдешь, станет для него самым счастливым в жизни.
Я прошел половину дороги до дома, а катарсис, на который я рассчитывал, так и не состоялся. Наоборот, я почувствовал себя громилой, силком ввалившимся в ее почтовый ящик. Я развернулся и снова двинулся к компьютерной кабинке, намереваясь написать новое письмо, указав в его теме ПРОЧЕСТЬ ПЕРВЫМ и попросив стереть предыдущее.
Слишком поздно, она уже ответила.
привет
пыталась связаться с тобой. пожалуйста позвони если сможешь. нужно поговорить.
Глава одиннадцатая
Чтобы добиться личной встречи с Ясминой, пришлось долго ее уламывать – ей хотелось ограничиться телефонным разговором. Делать было нечего, я разыграл единственную мою козырную карту: день рождения. Выпей со мной чашку кофе – так ли уж о многом я прошу? Все решило мое предложения выпить ее в нашем давнем пристанище, в норд-эндском кафе, где эспрессо заваривали в машине размером с танк «Шерман». Ясмина сдалась, в каковом исходе я, собственно, и не сомневался. Как ни стремилась она удержать меня на расстоянии вытянутой руки, любовь к горячим напиткам пересилила.
Мы пришли туда, и кафе оказалось закрытым. Я постарался не увидеть в этом дурного знамения. Ясмина горестно вскрикнула.
– Когда же они успели? Я была тут всего две недели назад.
В витрине висело извещение, датированное двадцать третьим марта.
Нашим дорогим клиентам – спасибо за чудесные двадцать лет. С печалью сообщаем вам, что после долгого сражения с раком Этторе скончался. Кафе было его жизнью, он любил каждого, кто сюда заглядывал. Нам будет всегда не хватать его.
От мысли, что Этторе (имени его я до той минуты не знал) открыл свое кафе примерно в то же время, когда мой брат сорвался на грузовике в реку и утонул, меня проняла дрожь.
Мы прошли под скоростной автомагистралью, решив посидеть в «Старбаксе», стоящем неподалеку от «Фэньел-Холла». Заказав кофе, Ясмина сразу же попыталась расплатиться за нас обоих.
Я остановил ее:
– Сделай мне подарок, оставь хоть чуточку самоуважения.
Она улыбнулась, криво, однако промолчала.
– Я тебе несколько недель звонила, – сказала она, когда мы уселись. – И ничего, кроме гудков, не услышала.
– Это уже не мой номер.
– Ты его сменил?
– У меня больше нет телефона.
– Почему?
– Ты его отключила.
– И ты не обзавелся новым?
– Нет.
– Я сделала это не потому, что… послушай, сам посуди, один твой счет я оплатила. И решила, что ты заведешь новый.
– Не завел.
– Да. Ну… Ну, извини.
– Все нормально.
– Мы не поговорили об этом. А надо было.
– Все нормально.
– Я была ужасно зла на тебя.
– Знаю.
– Но все равно следовало сначала сказать тебе.
– Пусть тебя это не заботит. На самом деле отсутствие телефона – это новая степень свободы. Хоть в это и трудно поверить.
– Ладно. – Она помолчала. – Так в чем же дело?
– Ни в чем. Мне захотелось написать тебе. Вот я и написал. Я не думал, что у нас объявлен мораторий на электронную почту.
– Не злись.
– Я и не злюсь. Просто не понимаю, чего уж такого страшного в том, что я послал тебе по электронной почте письмо.
– Ничего в этом страшного нет.
– Тогда почему ты так нервничаешь?
– Я не нервничаю. Прошу тебя, Джозеф. Я… послушай, мы больше не вместе и…
– Я знаю. Очень хорошо знаю. Однако спасибо за напоминание.
– Прошу тебя, перестань.
Я молчал.
– Я рада, что у тебя все устроилось. Мне хочется узнать об этом побольше. Расскажи о твоей работе.
Я поразмыслил.
– Это что-то вроде исследовательской группы.
– Как… «мозговой центр»?
– Можно сказать и так.
– Здорово. Именно то, что тебе нужно. Я ведь всегда это говорила, верно? И квартира у тебя новая? Я думала, ты у Дрю живешь.
– Жил одно время. Теперь уже нет. Послушай. – Наш пустой разговор начинал меня раздражать. – Не знаю, как сказать…
– Погоди, – сказала она. – Погоди.
41 
