13 
— И что я должна у вас спросить? — Сьюзан решила продолжить игру. Раз она зашла в этот шатер, то не стоит останавливаться.
— Разве я могу знать, что в будущем тебя интересует? — вопросом ответила Алана. — Не торопись, спроси о том, что тебя по-настоящему интересует. Задай вопрос о самом главном, самом важном для тебя.
В настоящий момент Сьюзан интересовал лишь один вопрос. Его-то она и решила задать:
— Стану ли я руководителем отдела продаж?
Прорицательница дернулась, моргнула.
— Не о том ты, милая, спрашиваешь, не тот вопрос задаешь, — прошептала она.
Сьюзан пожала плечами.
— Как не тот? Именно этот вопрос для меня самый важный в настоящий момент. Назначат меня руководителем или нет?
— Ты в этом уверена?
— Да.
Алана сложила ладони перед грудью, дунула в них и, постепенно разводя руки в стороны, подняла их над головой. Потом резко уронила на стол и сказала:
— Нет!
Теперь дернулась Сьюзан.
— Нет?! Я не получу новую должность?! — воскликнула она.
— Нет, — повторила Алана.
— Ну и ладно, — пробормотала Сьюзан и встала. И зачем она слушала бредни шарлатанки? Откуда та вообще может знать, какое решение вынесет совет директоров компании? Об этом не знает даже мистер Бали, который в курсе всех дел «Бьюти».
— Сколько я вам должна? — спросила Сьюзан, раскрывая сумочку.
— Каждый платит столько, сколько считает нужным, — ответила Алана.
Сьюзан считала, что за шарлатанство платить вообще не стоит. Но и уйти просто так она не могла. Сьюзан достала из кошелька пять долларов и положила их перед Аланой.
— Этого достаточно?
Алана молча смотрела на Сьюзан. Сьюзан пожала плечами и направилась к выходу. Но, не дойдя до него нескольких шагов, остановилась и, помедлив секунду, повернулась к прорицательнице.
— И вы знаете, почему я не получу эту работу? — спросила она.
— Да, знаю. — На лице Аланы не дрогнул ни один мускул. — Через две недели ты умрешь.
— Ну это уже слишком! — воскликнула Сьюзан и стрелой вылетела из шатра.
Сама виновата, сама виновата! — шептала про себя Сьюзан, быстрым шагом удаляясь от бордового в золотых звездах шатра. Она ругала себя последними словами за то, что поддалась на уговоры этой так называемой прорицательницы и зашла в шатер. Разве можно верить шарлатанам? И пять долларов ни за что ни про что отдала, и себе настроение испортила. И кто, интересно, дает разрешения на такие аттракционы? В полицию на них заявить надо.
«Ты умрешь…» — сказала эта странная женщина. Ерунда какая! Да кто знает об этом? Кто может об этом знать? Никто не может этого знать! И не стоит об этом думать.
А если забивать себе голову подобными мыслями, то умереть, может, и не умрешь, но в психиатрическую клинику с помутнением рассудка попадешь точно. А туда Сьюзан попадать не собиралась.
Не дойдя несколько шагов до ворот парка, Сьюзан резко развернулась и, возбужденно размахивая руками, зашагала обратно.
— Я ей все скажу, я так не оставлю, я ей покажу… — шептала она, хотя вряд ли осознавала, что собирается сделать с прорицательницей.
Та сидела за столом в той же позе, в какой и оставила ее Сьюзан. Спина прямая, руки сложены на столе, глаза устремлены вперед, прямо на Сьюзан.
Не сбавляя шага, Сьюзан в мгновение ока подлетела к столу.
— Да какое право вы имеете такое говорить?! Я на вас жаловаться буду! Да вас в тюрьму посадят за шарлатанство!
Алана ее не перебивала. Вскоре из Сьюзан вышел весь пар, и она, замолчав, устало опустилась на стул. Руки ее дрожали, и она, чтобы успокоить дрожь, зажала их между коленками.
— Зачем вы сказали, что я умру? — тихо спросила Сьюзан.
— Ты спросила, я ответила, — спокойно произнесла Алана.
— Откуда вы это знаете?
— Просто знаю и все. Как знаю, что сегодняшней ночью будет сильная гроза. Как знаю, что на субботних скачках выиграет Букетик.
— Что? — не поняла Сьюзан. — Какой букетик?
— Не знаю, — пожала плечами Алана. — Я не обязана разбираться в своих предсказаниях. Я просто говорю то, что встает перед моими глазами.
— Какие глупости! — воскликнула Сьюзан. — И я глупая, что сижу тут и слушаю ваши бредни!
Сьюзан вскочила со стула, выбежала из шатра и, не сбавляя темпа, заспешила в сторону своего дома.
На улице стояла жара, на небе ни облачка, ничто не предвещало грозы.
13 
