15 
В это время из дальней комнаты донесся детский плач. Тибальд и Тьери стремительно повернулись и с удивлением посмотрели на меня.
— У вас ребенок?! – воскликнул Тьери. Но каким образом? У вампиров не может быть детей, или мы что–то пропустили?
— Успокойся, Тьери, это не мой ребенок. Я нашел его в лодке посреди океана. Не бросать же его на съедение акулам, вот я и привез его сюда, а заодно и кормилицу, и ее мать, которая к тому же еще и мамбо – жрица Вуду и Шангу, побратима Кали Май, вернувшей мне душу.
— Узнаю вас, все как всегда, – усмехнулся Тибальд.
В это время дверь приоткрылась, и в кабинет вошел Иша. Он посмотрел на Тибо и Тьери и, фыркнув, улегся у моих ног.
— Вот это да! – воскликнул Тьери, – вы приручили его? Что еще мы не знаем?
— Он хранитель моей души – тотем. Мы неразлучны, нам нельзя надолго расставаться.
— Понятно, – Тьери с уважением посмотрел на маленькую пантеру. А Иша, с величайшим достоинством, повернув голову, застыл как изваяние, у моих ног.
Постучав, в кабинет вошла Эйира. В ее руках был поднос с вином и бокалами. Поклонившись, она поставила его на стол, и, внимательно оглядев моих гостей, вышла с поклоном.
— Неплохая охрана, – сказал Тибо, – у меня просто мурашки по коже. Ее взгляд прямо в голову залез, даром, что я читаю ее мысли. Она недалеко от нас ушла.
— Да, она сильная мамбо. И вам предана, что удивительно, ведь чернокожие ненавидят белых, – добавил Тьери.
Тибальд подошел ко мне.
— Месье Мишель, мы пришли к вам в надежде, что теперь вы не станете нас сторониться. Мы по–прежнему вам преданы и считаем, что вместе должны выполнить наказ Тьёдвальда. Если вы согласны с нами, то давайте отправимся на остров Перстня, как его назвал Тьери. Там наш дом. Там мы можем все обсудить и наметить план дальнейших действий.
У меня перехватило дыхание. Я так устал от одиночества, что был безмерно счастлив от этих слов.
— Я согласен, Тибо. Я всегда считал тебя хорошим другом и советчиком.
— Сейчас в Америке неспокойно – столкновения между американцами и Великобританией усиливаются. Жаль, люди не знают, что большинство вооруженных конфликтов и воин провоцируют вампиры. Так легче пировать, не опасаясь быть разоблаченными. Много вампиров вторглось в людские правительства и общества. Разжигая споры и рознь, они тешатся и пируют. Люди слепы. Они любят легенды и мифы, но, тем не менее, не допускают их правдоподобности. Вампиры легко отводят глаза людей, и те видят только то, что им показывают, не отличая правды ото лжи, – задумчиво произнес Тибальд.
— «Санта Диана» Стоит в порту, – сказал Тьери. – Думаю, что мы можем утром отправиться на остров. Наши женщины заждались.
— «Санта Диана»? – удивился я.
— Так Тьери назвал свой новый корабль. Вы удивитесь, когда увидите, какую красавицу он приобрел. Двухмачтовая каравелла, построенная по его собственным чертежам. Белокрылая птица, а не корабль.
— Тибальд, да ты стал поэтом, – улыбнулся я.
— Увидим, что вы завтра скажете, – смущенно ответил он.
Наутро в экипаже, которым управлял Джек, мы отослали в порт женщин с ребенком, а сами отправились на охоту. К двенадцати часам мы уже были в порту.
У пристани стояло несколько судов под разгрузкой. По сходням ближайшего к нам корабля на пристань спускались черные рабы. Закованные в кандалы, они шли тонкой муравьиной цепочкой. Оказавшись на земле, люди тут же валились на землю, изможденные голодом, давкой и духотой трюмов.
— Когда–нибудь белым будет стыдно за это, – произнес Тьери.
Эш, стоявшая поодаль, вдруг закричала, указывая рукой на негров, сидящих на земле. Она узнала своего мужа.
— Господин, умоляю вас, купите его! Иначе он погибнет! – бросилась она мне в ноги.
Молодой нигериец, сильный мускулистый мужчина, вскочил на ноги. Он звал Эш. Надсмотрщик бил его плетью, но тот не обращал на это внимания.
Я подошел к торговцу черным товаром. Он стоял в группе плантаторов, которые собрались в порту для покупки новой партии рабов.
— Я хотел бы приобрести этого раба, – обратился я к нему.
— Торги еще не начались, сэр, – ответил он.
— Я не собираюсь покупать партию, мне нужен один – этот, – я указал на нигерийца, который стоял под ударами плетей, не шелохнувшись. Он что–то кричал плачущей жене.
— Не могу вам его уступить, его уже забирает господин Пит.
Я посмотрел в его глаза и сказал:
15 
