47 
– Я пришел будить мою хозяйку. Солнце высоко, Бог на небе, и все хорошо.
– Я уже проснулась, ковбой. Меня разбудила пустота в нашей постели.
– Солнышко, у нас масса дел. Венчание назначено на полдень, так что нам надо выехать пораньше, а перед этим еще и нацепить парадную сбрую.
– Мы поедем на джипе?
– Да, хотя в этом есть определенный риск. Я его посмотрел сегодня с утра, за дорогу туда можно ручаться, но вот обратно... В случае чего дойдем пешком!
– Не дойдем. Я собираюсь прийти на свадьбу подруги не в кроссовках, а на каблуках.
– Тогда я донесу тебя.
– А Мю?
– Она что, тоже наденет каблуки?
– Сюрприз! Я не скажу тебе ни слова. Мы собираемся быть самыми красивыми подружками невесты в мире.
Билл задумчиво посмотрел на Морин.
– Знаешь, если бы ты явилась туда босой и в холщовом рубище, а Мю – в джинсах и полинявшей рубашонке – я бы все равно считал вас самыми прекрасными в мире женщинами. Моими женщинами. Морин...
– Что?
– Я люблю тебя.
– И я тебя люблю, ковбой. Поставь воду греться.
– Зачем? Полно же в бочке.
– Во-первых, не так уж и полно. Некоторые вылили почти половину... на некоторых. Во-вторых, горячей водой тоже нужно мыться.
– Намек понял. Клянусь, к Рождеству у вас с Мю будет настоящая ванная.
– И душевая.
– И душевая. Что еще?
– Больше ничего. Только ты, по утрам, рядом со мной.
– Я люблю тебя.
– Я люблю...
К девяти утра Морин и Мюриель успели принять почти настоящую горячую ванну, на этот раз не на заднем дворе, а в маленькой комнатушке за кухней, после чего удалились наверх, в комнату Мю. Билл проводил их подозрительным взглядом, почесал в затылке и принялся за собственные сборы. У него на душ, бритье и одевание ушло минут двадцать, но дамы явно не торопились. В десять он занервничал, в четверть одиннадцатого вознамерился пойти и поторопить кокеток, но в этот момент...
Первой вышла Мюриель. Золотое платье и изящные туфельки делали девочку настоящей принцессой, золотые кудри легким облачком вились над головкой. Синие глазищи сверкали в предвкушении собственного триумфа, и восхищенный Билл церемонно склонился над маленькой ручкой, непривычно чистой и гладкой.
А потом Мю отступила в сторону, и Билл замер, едва успев распрямиться.
Маленькая фея стояла на самом верху лестницы. Зеленый шелк облегал фигуру Морин, тонкий газовый шарф облаком клубился вокруг тонких рук. Черные волосы каскадом ниспадали на плечи, и стройные ножки казались еще стройнее из-за изящных туфелек на умопомрачительно высоких каблуках. На коралловых устах играла легкая улыбка, румянец окрасил нежные щеки, и только для Билла горели сине-зеленые, невозможные глаза, над которыми загибались пушистые ресницы.
Морин была так прекрасна в этот миг, что Мю даже всхлипнула от восторга, а Билл никак не мог поверить, что эта изящная красавица еще сегодня утром лежала в его объятиях и что это точеное тело, эти шелковые волосы, эти губы, глаза, ямочки на щеках – все это принадлежит ему, ему одному.
Морин смотрела на своего мужчину с нескрываемым восхищением. Мужественная красота Билла производила потрясающее впечатление, особенно рядом с маленьким золотым эльфом по имени Мюриель. Сейчас Морин видела, как они похожи, отец и дочь, и радость наполнила сердце молодой женщины. Перед ней стояла ее семья, два самых любимых и важных для нее человека.
Наконец все налюбовались друг другом, вовремя вспомнили о подарках, оставленных в комнате, наскоро срезали огромные букеты полевых цветов – и начали погрузку в джип. Волк и Сиу едва не испортили наряды дам, поскольку почему-то страшно взволновались из-за предстоящего отъезда. Собственно, Волк и был причиной того, что этот самый отъезд вышел немного нервным. Едва Билл вырулил на дорогу, громадный пес уселся в пыль, задрал голову и протяжно завыл. Впечатлительная Сиу немедленно подхватила, тут же в стойле начал бесноваться Барон, а за ним и остальные обитатели хлева и птичника. Морин нахмурилась и с тревогой взглянула на Билла, но Мюриель беззаботно взмахнула ручкой.
– Это они обалдели, когда увидели нас в необычном виде. Просто не узнали. Папка, ты только не гони, а то мы с Морин будем все в пыли.
Джип натужно взвыл – и Билл, Морин и Мюриель отбыли на свадьбу лучших друзей.
Миллисент металась по комнате в одной комбинации и почему-то фате на голове. Тетушка Мэг, разряженная в пух и прах, с философским видом восседала в высоком кресле и благосклонно наблюдала за усилиями своей племянницы держать себя в руках. Две девушки, Салли и Мэри, покорно держали на вытянутых руках пышное белое платье и ждали, когда невеста выдохнется.
47 
