28 
— Я никак не могу вбить ему в голову, что получится у вас с Трэвисом что-то или нет, это нас не касается. Но он слишком много раз обжигался. И не верит мне.
— О чем ты говоришь, Мер? Мы с Трэвисом не вместе. Мы просто друзья. Ты слышала его раньше… Я не интересую его как девушка.
— Ты слышала это?
— Ну, да.
— И ты ему веришь?
Я пожала плечами.
— Не важно. Этого никогда не произойдет. Он сказал мне, что не видит меня своей девушкой, он совершенно боится обязательств. Я с трудом нашла бы девушку, кроме тебя, с которой он не спал, и я не могу справиться с его перепадами настроения. Не могу поверить, что Шеп думает иначе.
— Потому что он не только знает Трэвиса… Он разговаривал с ним, Эбби.
— О чем ты?
— Мер? — донесся голос Шепли из спальни. Америка вздохнула.
— Ты моя лучшая подруга. Думаю, что порой я знаю тебя лучше, чем ты сама. Я вижу вас вместе, и единственная разница между мной с Шепом и тобой с Трэвисом в том, что мы занимаемся сексом. А помимо этого? Нет никакой разницы.
— Есть огромная, просто огромная разница. Разве Шеп приводит каждую ночь разную девушку? Разве ты собираешься на завтрашнюю вечеринку с парнем, с которым, определенно, не собираешься встречаться? Ты же знаешь, что я не могу увлечься Трэвисом, Мер. Даже не знаю, почему мы вообще это обсуждаем.
На лице Америки появилось разочарование.
— Я не понимаю, Эбби. Последний месяц ты проводишь почти каждую минуту с ним. Признай, ты испытываешь к Трэвису чувства.
— Прекрати, Мер, — сказал Трэвис, поправляя полотенце на талии.
Мы подпрыгнули от неожиданности, услышав голов Трэвиса. Встретившись с ним глазами, я увидела, что его взгляд больше не излучает счастье. Не сказав ни слова, он вышел в коридор, а Америка грустно посмотрела на меня.
— Думаю, ты совершаешь ошибку, — прошептала она. — Тебе не нужно идти на вечеринку, чтобы познакомиться с парнем, у тебя уже есть здесь один, который сходит по тебе с ума, — сказала она, оставляя меня одну.
Я раскачивалась в кресле, прокручивая в голове все то, что произошло за последнюю неделю. Шепли злился на меня, Америка разочаровалась во мне, а Трэвис… сначала был таким счастливым, каким я никогда его не видела, а потом настолько обиделся, что даже не разговаривал. Слишком нервничая, чтобы забраться к нему в постель, я смотрела на часы, как минуты шли одна за другой.
Прошел час, когда Трэвис вышел из комнаты и прошел по коридору. Я ожидала, что завернув за угол, он позовет меня в постель, но он был одет, а в руках держал ключи от мотоцикла. Солнечные очки закрывали глаза. Прежде чем взяться за дверную ручку, он сунул в рот сигарету.
— Ты уходишь? — спросила я, выпрямляясь в кресле. — Куда ты собираешься?
— Гулять, — сказал он, дернув дверь, и вышел, захлопнув ее за собой. Я чувствуя себя оскорбленной, упала в кресло. Я, каким-то образом, стала главным злодеем, но понятия не имела как.
Когда часы на телевизоре показывали два ночи, я, наконец, сдалась и пошла спать. Постель была такой пустой без него, что мне в голову закралась мысль позвонить ему. Я почти уснула, когда мотоцикл Трэвиса въехал на стоянку. После этого захлопнулись две двери машины, и раздался звук шагов нескольких пар ног поднимающихся по ступенькам. Трэвис неловко повозился с замком и дверь открылась. Он смеялся и бормотал что-то, я услышала не один, а два женских голоса. Их хихиканье было прервано отчетливым звуком поцелуя и стоном. Мое сердце сжалось, и я сразу же разозлилась на себя за это. Я крепко зажмурилась, когда одна из девушек завизжала и следующее, что я услышала звук трех тел падающих на диван.
Я подумала попросить у Америки ключи, но у двери в комнату хорошо просматривался диван, а я не собиралась становиться свидетелем той картины, что, судя по звукам, происходила в гостиной. Я спрятала голову под подушку и закрыла глаза, когда дверь открылась. Трэвис прошел по комнате, открыл ящик прикроватной тумбочки, запустил руку в свою чашу с презервативами, и унесся по коридору. Хихиканье девушек, казалось, раздавалось еще полчаса, а затем стало тихо.
Секундами позже, стоны, крики и скрипы дивана заполнили квартиру. Это звучало, как если бы в гостиной снимали порнофильм. Я закрыла лицо руками и покачала головой. Какие бы границы наших отношений не исчезли или не были размыты на прошлой неделе, непроницаемая каменная стена вернулась на свое место. Я отбросила все глупые эмоции, и сосредоточилась на том, чтобы успокоится. Трэвис был Трэвисом, и мы были, без всяких сомнений, друзьями, и только друзьями.
28 
