очень нудно 
94 
Селия кусала губы, продолжая теребить в руках цветок.
– Хорошо, я спрошу у него, – повторила она.
– Селия, если ты будешь настаивать…
– Если я буду настаивать, Энтони, возможно, его пригласит. Но с какой стати я должна настаивать? Чтобы соблюсти правила приличия, говоришь? Мне безразлично, будет ли на свадьбе лорд Линли или нет. Мне кажется, Энтони не захочет его видеть, чтобы не омрачать свой самый счастливый момент в жизни.
– Дорогая, – начала мать спокойным, но твердым тоном, который обычно действовал на дочь безотказно, – в один прекрасный день ты станешь графиней. Даже если твой супруг не придерживается формальностей и церемоний, ты сама обязана это делать.
– Мама, я хочу выйти замуж без особого шума, тихо и счастливо. Давай не будем спорить?
Розалинда закрыла глаза и вздохнула, словно мысленно обратилась к Богу с молитвой, чтобы ниспослал ей терпение и вразумил упрямую дочь.
– Нет; – сказала она, – нам не обязательно из-за этого спорить.
– Пойми, я уже счастлива, – с жаром проговорила Селия. – Ты всегда так много делала для меня и для всей нашей семьи. Не думай, что я этого не ценю. Но сейчас я просто хочу купаться в своем счастье. А на приличия мне наплевать. Особенно если из-за этих самых приличий мой муж вынужден будет пригласить на свадьбу своего отца.
Розалинда вздохнула:
– Ты права. Это твой праздник, и я не буду настаивать. Я… я пока не привыкла к мысли о том, что ты взрослая, независимая женщина. Мне хочется пестовать тебя, окружать заботой. Особенно после того, как я несколько лет не виделась с тобой и ты только недавно ко мне вернулась. Я так соскучилась по тебе, дорогая моя.
– Может, тебе стоит продолжать меня пестовать, – с улыбкой сказала Селия. – Относись ко мне так, как относишься к Ханне или Вивиан.
Розалинда смущенно рассмеялась:
– Как бы нежно ни любила я своих невесток, это не идет ни в какое сравнение с материнскими чувствами. – Она ласково погладила щеку дочери. – Ты – мое дорогое и единственное дитя. Мы столько лет провели вместе – ты и я, пока твои братья учились в частных школах и у них была своя собственная жизнь где-то вне стен дома. Я не привыкла делить тебя с кем-то и не привыкла обходиться без тебя.
Селия вдруг ясно осознала смысл сказанного матерью.
Розалинда посвятила Селии всю жизнь. Когда мать овдовела, ей не было и тридцати, но она больше не вышла замуж. Предпочла размеренную и спокойную жизнь в глуши, в деревне, где растила Селию и была ей нежной, заботливой матерью, как и Маркусу с Дэвидом. И счастливое, беззаботное детство Селии, и безоблачное отрочество, и даже ее скоропалительное, опрометчивое первое замужество, когда она была ослеплена первым чувством – все самое лучшее в жизни Селии было результатом заботы и любви Розалинды.
А что бы сделала сама Селия, если бы у них с Берти родился ребенок? Стала бы она после смерти Берти воспитывать его в Лондоне? Или осталась бы в доме отца Берти, в Кенлингтоне, и не влюбилась в Энтони? В этот момент Селия ощутила эгоистичное чувство радости от того, что у нее нет ребенка от Берти. В то же время она понимала, от чего отказалась ради нее мать. Селия бросилась ей на шею и обняла.
– Ты будешь часто приходить к нам в гости, мама, – сказала Селия. – я тоже не могу без тебя жить.
Розалинда обняла дочь. А затем сказала с неизменной улыбкой на лице:
– В таком случае позаботься о том, чтобы твой муж присмотрел вам подходящую усадьбу. Хоть с милым рай и в шалаше. – Обе рассмеялись.
– Селия.
Оглянувшись, они увидели Маркуса.
– Да, что такое?
– Селия, мне нужно срочно с тобой поговорить.
Что-то в словах и в выражении лица Маркуса насторожило Селию.
– О чем, Маркус?
Он молча взял ее за руку:
– Пойдем со мной.
– Маркус, в чем дело? – встревожилась Розалинда.
– Точно не знаю. Может быть, это какое-то недоразумение. Селия!
– Да, уже иду.
По дороге Маркус не проронил ни слова. Чем ближе они подходили к дому, тем тревожнее становилось на душе у Селии. Наконец они вошли в дом и поднялись в кабинет Маркуса, где у дверей их уже ждал Дэвид. У него было непроницаемое выражение лица.
Старший брат провел Селию в кабинет. Дэвид тоже вошел и плотно закрыл за собой дверь. С беспокойством поглядывая на братьев, Селия села в кресло. Дэвид и Маркус были мрачнее тучи.
– Что случилось?
– Ты не знаешь, где мистер Хэмилтон? – спросил Маркус, – Его с самого утра никто не видел.
94 
