очень нудно 
51 
Наконец, Грэнт решил, что она выпила уже достаточно, и если он не хочет, чтобы она напилась до бесчувствия, то пора уходить. Слегка толкнув Чалмерса локтем, он сказал:
— Я собираюсь отвезти Аманду в отель. Думаю, на этот вечер для нее более чем достаточно.
— Да, разумеется, — согласился тот. — Я буду вместе с ней.
— Решительно не вижу, зачем бы вам уходить так рано, — возразил Грэнт. — Некоторые собираются еще играть в карты. Полагаю, они не станут возражать, если вы к ним присоединитесь.
— А как же вы, сэр?
— Я думаю лечь пораньше. Я не спал всю ночь перед сегодняшними скачками.
Это была на самом деле не ложь, а только полуправда. Когда он ляжет, то спать не будет.
— Что ж, если вы уверены, что все будет в порядке, сэр… — сдался Чалмерс. — Я убежден.
И прежде, чем Чалмерс мог передумать, Грэнт сгреб в охапку порядком захмелевшую Аманду и вышел.
Всю дорогу в отель она сидела в экипаже, сонно прижавшись к нему, разжигая этим его все сильнее. Он надеялся, что не дал ей выпить слишком много. Такую возможность, как сегодня, нельзя было упустить.
Она беспокойно задвигалась, и он спросил:
— Что случилось, милая? Слишком жарко?
К его несказанному удовольствию, она так и сказала:
— Боже, ну конечно! Не надо мне было пить столько шампанского. У меня всегда от него такое ощущение, будто мою кожу жгут огнем. Когда же я наконец доберусь до комнаты и смогу сбросить с себя одежду?!
Это превзошло все его ожидания, и он чуть не вскрикнул от радости. Подумать только! Если бы он знал, что этот напиток так на нее подействует, то угостил бы ее раньше.
Непохоже, чтобы Аманда была просто пьяной. По-видимому, шампанское возбуждающе действовало на ее нервы, и к концу пути она уже терлась о него и мурлыкала как кошка.
К счастью, в отеле был лифт, и Грэнт едва мог помешать Аманде расстегнуть платье в присутствии молодого лифтера, что она упорно пыталась сделать, повергая его этим в смущение. Когда он мягко втолкнул ее в комнату и, войдя следом, запер дверь, она уже наполовину сняла платье, скинула туфли и почти стащила один чулок. Уставившись на него, она хихикнула, как будто это была самая смешная вещь на свете.
Повалившись спиной на кровать, Аманда заявила:
— Ах! Как хорошо! Если бы не эта проклятая одежда! — И немедленно попыталась стащить ее, но запуталась в застежках.
Со смехом Грэнт подошел к ней.
— Наконец-то, моя принцесса. Давай я помогу тебе, а то ты так запутаешься, что целая армия не освободит тебя.
— Принцесса! — пропела она, поднимая руку и заворожено глядя, как он стягивает с нее платье. — О, Грэнт! Иногда ты говоришь такие глупости!
— В самом деле? — кротко спросил он, качая головой и улыбаясь про себя.
Так или иначе, ночь обещала быть интересной. Без единого возгласа протеста она позволила ему себя раздеть, и лежала перед ним великолепная в своей наготе, прикрытая только распущенными черными волосами, похожая на морскую сирену. Аманда была сложена совершенно, от черных, волнами ниспадающих до середины спины волос, до округлых бедер и пальцев ног. От этого зрелища кровь его закипела.
Гладкая молочно-белая кожа, высокие упругие груди, удивительно узкая талия, потрясающе длинные ноги. Таинственный взгляд и губы, мягкие и полные, как розовые бутоны. Все, о чем он мог только мечтать.
Она наблюдала за ним, пока он срывал с себя одежду, и ее затуманенный взгляд еще больше разжигал в нем желание. Руки ее блуждали по телу, гладя кожу, а его бросало в жар при мысли о том, что он почувствует, обнимая ее.
Когда он опустился возле нее, она, раскрыв ему объятия, протянула со смехом:
— Возьми меня, я твоя! — явно позаимствовав эти слова из какого-то сомнительного романа, который она стащила у одной из сожительниц своего отца.
— Да, скоро, — пообещал он, надеясь, что ее веселье поутихнет и она почувствует, что все это не шутка.
Но он мог не беспокоиться. От шампанского и от близости его тела, она скоро стала извиваться в любовном томлении. Каждый поцелуй, каждая ласка заставляли ее просить больше и больше.
Неутомимо он ласкал ее языком и зубами, игриво покусывая, пока вся она не запылала огнем от его прикосновений. В ответ и она ласкала его, и он был удивлен нежными, осторожными прикосновениями ее трепетавших рук, тем, как на лице ее проступало выражение все возраставшего удивления, словно она и вправду открывала все это для себя в первый раз. Если это и был прием, то лучший из всех, с которыми он сталкивался.
51 
