58 
Этот ответ заставил Эверилл посмотреть, на подругу с некоторым уважением. Эвелинда сказала правду. Они действительно болтали о своем, о женском, но Эвелинда произнесла это так, что в ее словах мужчины не почувствовали никакого подвоха. Они немедленно потеряли к ним всякий интерес.
— Вы что-то ищете? — неуверенно спросила Эверилл, не понимая, почему мужчины вернулись так быстро.
— Нет-нет, — успокоил ее Каллен. — Мы пришли перекусить.
— Ах! — На сей раз в тревоге вскочила Эвелинда. — Я же не… Ах!
Она облегченно вздохнула, когда дверь, ведущая в кухню, отворилась и в зал вошла женщина, неся на подносе еду и напитки.
— Возблагодарю тебя, Бидли. Вот кто обо всем подумал. Это тетушка моего мужа.
Эверилл едва заметно улыбнулась. Эвелинда успела рассказать, что тетка Каллена любит стряпать и много времени проводит на кухне за этим занятием.
Мужчины быстро поели, встали из-за стола и снова занялись делом — договаривались о ценах на припасы и отправились их укладывать. Эверилл и Эвелинда некоторое время гуляли в саду, что располагался позади кухни, а потом вернулись в холл и уселись за стол. Тут мужчины вернулись во второй раз.
Эверилл улыбнулась мужу, но улыбка ее исчезла, когда он спросил:
— Готова к отъезду?
— Уже? — разочарованно спросила она.
Время пролетело так быстро, и ей казалось, что они приехали совсем недавно. Увидев, как она огорчена, Кейд смягчился, обнял ее за талию и сказал рокочущим голосом:
— Мы приедем в другой раз… если с Калленом и его женой у вас все в порядке.
Кейд бросил взгляд на хозяина и хозяйку, а Эвелинда поднялась со своего места и с готовностью кивнула.
— Конечно, все в порядке, — заверила она и добавила: — А мы приедем к вам, как только в Стюарте все наладится.
— Ах, конечно, непременно, — сразу же ответила Эверилл. — Мы бы очень этого хотели.
— Когда все наладится, — повторил Кейд. — Поехали.
И, не отпуская руку жены, он повел ее к двери. Эверилл немного рассердилась, потому что это показалось ей грубым. Вытянув шею, она обернулась.
— Спасибо за все, — сказала Эверилл. — Угощение было чудесным, и знакомство с вами доставило мне большое удовольствие.
— Мне тоже, — проговорила с улыбкой Эвелинда. — Я обязательно напишу Мерри, какая вы красавица. Быть может, они с Александром навестят вас, когда Мерри разрешится от бремени, и мы сможем собраться все вместе.
— Это будет славно, — согласилась Эверилл.
Эвелинда заверяла ее, что Мерри, сестра Кейда и невестка ее и Эвелинды, была очень мила и совершенно не заслуживала прозвища Строптивая, каким ее наградили в Стюарте. Эверилл не знала, что ее золовку так называли, а когда услышала об этом, очень удивилась. Наверное, шотландцы любят давать людям прозвища, которые совершенно им не подходят, вот и Дункана называют Дьяволом, хотя он очень добрый и приветливый человек.
Она думала об этом, пока все прощались и садились на лошадей. Они уже выезжали из ворот, когда Эверилл заметила, что повозка была с верхом нагружена припасами, которые Кейд купил у Доннехэда, но особого внимания этому не уделила.
— Почему у тебя такой задумчивый вид? — спросил Кейд у Эверилл.
Сразу после отъезда на нее напала безудержная разговорчивость; как малое дитя, она щебетала о том, как мила леди Дункан, как она ей понравилась, какое удовольствие доставил ей их визит. После того как они покинули Доннехэд, каждым вторым словом было «Эвелинда»: Эвелинда — то, Эвелинда — это.
— Да так… — немедленно откликнулась она, а потом спросила с любопытством: — А у тебя, Кейд, есть прозвище?
— Прозвище? — удивленно спросил он.
— Ну да, вот Каллена называют Дьяволом, а твою сестру Мерри — Строптивая Мерри, — пояснила она.
Кейд скривился при упоминании прозвища сестры. Он знал, что Мерри получила его просто потому, что пыталась помешать отцу и братьям напиваться до полумертвого состояния… и, наверное, именно отец и братья дали ей его, решил он. Но Мерри его не заслуживала.
— Нет, — ответил он наконец.
— Почему? — Вид у Эверилл был ужасно разочарованный, и она упрямо продолжила: — Судя по тому, что рассказал мне Уилл, ты такой же отважный воин, как и Каллен. Так почему же никто не придумал тебе никакого прозвища? Может, нам самим его придумать?
Это предложение развеселило Кейда, а Уилл заявил:
— У меня есть для него прозвище.
58 
