20 
— Ого-го! — Тони присвистнул. — Вот это домишко!
— Идите за мной, — сказал мужчина и повел их через большой холл. — Как вас зовут? — спросил он затем.
— Я — Тони, а он — Бадди, — весело ответил Тони. — И мы оба жутко голодны. Как насчет пожрать?
— Все в свое время. Вот сюда.
Он распахнул двустворчатую дверь в гостиную, расположенную ниже холла. Там было полно людей. Гул разговоров, звон хрусталя.
Они стояли в дверях, пока их не заметили и шум не затих.
— Господа, — официально произнес их проводник, — познакомьтесь с Тони и Бадди.
Все глаза в комнате обратились на них, и наступила мертвая тишина. Ее прервал женоподобный голос:
— Неужели матросы, Фредди?
По комнате прокатился смех. Низенький мужчина в ярко-оранжевом кафтане подкатился к ним, точно масляный колобок, протягивая сверкающую перстнями руку.
— Добро пожаловать на мой вечер, мальчики. Чем вас угостить?
Тони пожал руку толстячка.
— Жратвой! — сказал он, улыбаясь до ушей, наслаждаясь каждой минутой их приключения А Бадди не отпускала тревога. Однако он спустился в комнату следом за Тони, понимая, что отступать уже поздно. А когда увидел роскошный стол, нагруженный всякой всячиной, он, пожалуй, не ушел бы, даже если бы, ему предложили.
Им вручили по бокалу. Не спиртного, а чего-то пенного, по вкусу больше всего похожего на молочный коктейль. Потом им подали по полной тарелке разных аппетитных вещей. Все хлопотали вокруг них, но не так, словно они двое несмышленышей, а по-хорошему: спрашивали их мнение о том о сем, подливали напиток им в бокалы, не успевали они выпить половину, предлагали сигареты, и довольно скоро Бадди почувствовал себя отлично.
— Ну-ка, попробуйте вот это! — Колобок протянул ему странную сигарету.
Он не успел толком затянуться, как Тони выхватил ее у него.
— Это травка? — сказал он. — Дайте-ка я попробую.
Колобок улыбнулся. Зубы у него были мелкие и острые, как у хорька.
Тони причмокнул, глубоко затянулся и тут же отчаянно раскашлялся.
Колобок захохотал, и даже мужчина, который привез их, позволил себе ухмыльнуться.
Тони сощурил глаза, опять затянулся и не только сумел не поперхнуться, но и некоторое время задержал дым в легких, а потом с торжеством его выдохнул.
— Ты быстро учишься! — пророкотал Колобок.
— А как же! — хвастливо заявил Тони. — Что еще вы дадите мне попробовать?
У Колобка заблестели глаза.
— Пожалуй, для кокаина ты не дозрел.
— Я дозрел, чтобы испробовать что угодно!
К этому времени Бадди почувствовал себя очень скверно.
— Мне надо в туалет, — пробормотал он и, пошатываясь, вышел за дверь. Никто этого не заметил. Все глаза были прикованы к Тони, который готовился втянуть ноздрями белый порошок, который Колобок насыпал полоской на стеклянном столике.
Бадди нашел у борную и долго мочился в унитаз. Облегчение было огромным, но его все равно тошнило. Он вышел в холл и увидел в глубине открытое окно. Глоток-другой свежего воздуха — вот что ему нужно! Он открыл окно пошире и высунулся наружу. У него закружилась голова. Не успев сообразить, что происходит, он потерял равновесие и вывалился через подоконник на жесткий дерн.
Больше он ничего не помнил, пока не очнулся на утренней заре.
Свет резал ему глаза, тело затекло и онемело. Он не мог сообразить, где находится. Его охватила паника. В висках стучало, вкус во рту был омерзительный. Он стоял в запущенном саду и, оглядываясь по сторонам, отчаянно напрягал память.
«Тони. Я и Тони. Убежали. Кино. Порт. Мужчина в машине. Педики. Еда. Напиток».
«Мать меня убьет. Наверняка».
Он отряхнулся и пошел за угол дома. На подъездной дороге — ни единой души. Нигде ни души. Дом казался покинутым и в беспощадном солнечном свете выглядел убогим и обветшалым, а не сказочным дворцом, как накануне.
Он нахмурился. Парадная дверь была заперта, но он заглянул в окно и с изумлением увидел, что вся мебель, которую ему удалось разглядеть, закрыта чехлами. Словно в доме уже давно никто не жил. Минуту за минутой он выжидал, не появится ли Тони, и, коротая время, обошел дом, высматривая, не удастся ли проникнуть внутрь. Но все двери и окна были надежно заперты. Тони явно смылся — а что ему оставалось? Он же наверняка решил, что Бадди смылся первым.
Внезапно идея побега из дома утратила прежнее очарование.
Все выглядит совсем иначе, когда ты совсем один, простывший, усталый и голодный. Мать его убьет, но все равно идти, кроме как домой, ему некуда. И он затрусил в более или менее правильном направлении.
20 
