25 
Грянула музыка диско, и тридцать почти безупречных тел, извиваясь, поползли по полу на животе.
Элейн тоже поползла и вдруг испытала необъяснимый прилив желания. Конечно, такое давление на клитор…
А Росс уже столько времени… Но он возвращается со съемок как раз сегодня, и, может быть, если ей очень повезет…
«Хочу кончить! — подумала она. — Прямо здесь и сейчас».
Она смотрела на немыслимое вздутие, содрогаясь, извивалась и добилась вполне удовлетворительного оргазма, пока музыка гремела, а в густой аромат «Радости», «Эсте»и «Опиума» вплетался легкий запах пота.
— Господи! — вскрикнула она.
— Извини? — переспросила Карен.
— Я так… — И она хихикнула, испытывая чудесную легкость.
— Хорошо, дамы. На сегодня достаточно. Получили удовольствие?
Он шутит? Так кончать она могла бы хоть каждый день. Эта изящная двусмысленность так ей понравилась, что она засмеялась вслух. Потом встала, очень довольная собой, и пошла в душевую.
Гимнастическая оздоровительная группа Рона Гордино.
Самая последняя, самая лучшая. Открытие Биби Саттон. А куда бы ни направилась Биби, остальные следуют за ней. Элейн разделась в крохотной кабинке, а потом, голая, смело вошла в общую душевую. Совсем не в духе Беверли-Хиллс, но пока — последний крик. Та, которая боялась в душевой Роно Гордино показать все, что у нее есть, сразу же навлекала на себя самые черные подозрения. Нагота и выставление напоказ всего-всего было самое оно.
Душистое мыло сочилось из крана в стене, стоило нажать кнопку. Элейн хорошенько намылилась, рыская глазами по сторонам, озирая, что у кого есть. Таких огромных сосков, как у Карен, она еще никогда не видела. Большие коричневые блямбы, словно огромные ручки транзистора. Элейн решила, что, будь она мужчиной, они показались бы ей отвратными.
— Ты слышала про новый фильм Нийла Грея? — спросила Карен. Высокая, с гибкой загорелой фигурой, густыми медными волосами и точеным лицом. Связи ее были самыми-самыми, она знала всех и вся, поскольку ее отцом был Джордж Ланкастер, сверх-сверх-звезда, который пять лет назад кончил сниматься, чтобы жениться на Памеле Лондон, занимающей третье место среди богатейших женщин Америки. Теперь он жил в Палм-Бич, и Карен часто его навещала. Ей было немногим за тридцать, и она успела дважды развестись.
— Нет. А что такое? — Элейн мылила под мышками и старалась не смотреть на жуткие соски подруги.
— Фильм, который написала его жена. Представляешь?
На мгновение Элейн запуталась.
— Мэрли?
— Да нет, не его бывшая жена, дурочка. А нынешняя. Монтана. Большая стервоза.
— А-а! Эта… — Элейн помолчала, переваривая эту информацию. Мэрли так и оставалась для нее женой Нийла Грея, хотя они развелись давным-давно. С Монтаной знакома она не была, хотя, конечно, наслышалась о ней достаточно.
— Нийл прислал сценарий папочке, надеясь, что он захочет сыграть в фильме, — продолжала Карен. — Он сказал, что сценарий очень хорош. Конечно, никто не верит, что его действительно написала Монтана. Написал его Нийл, но почему-то хочет предоставить всю честь ей.
— И Джордж заинтересовался? — с любопытством спросила Элейн, прикидывая, к чему клонит Карен.
— Папочка сниматься больше не будет, пусть фильм гарантированно побьет даже «Унесенные ветром». Он сыт съемками по горло. Быть мужем Памелы Лондон ему вполне достаточно.
Я хочу сказать: Палм-Бич просто принадлежит им.
Они вместе вышли из душевой, завернувшись в пушистые банные простыни.
— Но папочка считает, — многозначительно продолжала Карен, — что роль просто создана для Росса. Ты же знаешь, он ему всегда нравился.
Для Элейн это явилось полной новостью. Росс ни разу не сказал доброго слова о Джордже Ланкастере, а обзывал его по-всякому, начиная от бездарности и кончая уголовником. Они даже не были приглашены на свадьбу в Палм-Бич, одно из ключевых событий года. Карен тогда виновато объяснила: «Актерской братии приказано приглашать поменьше. Распоряжение Памелы». Но тогда почему там присутствовали все — от Люсиль Болл до Грегори Пека? Элейн пылала яростью не один месяц.
— Кто агент Росса? — безыскусственно осведомилась Карен.
Элейн посмотрела на подругу с недоумением. Откуда такой внезапный интерес к карьере Росса?
— Зак Шеффер.
Карен сдвинула брови.
— Не понимаю, почему не Сейди Ласаль. Она ведь, бесспорно, самая лучшая.
Элейн тоже не понимала, но всякий раз, когда она задевала эту тему, Росс бурчал что-то о том, что ему трудно ладить с Сейди. На приемах они старательно избегали друг друга, и он налагал решительное вето на все попытки Элейн пригласить к ним влиятельную миссис Ласаль. Всем было известно, что Сейди в давние времена открыла Росса, но, видимо, это не имело значения ни для него, ни для нее. Элейн оставалось только злобствовать, так как Карен сказала чистую правду — Сейди Ласаль действительно была самым лучшим агентом.
25 
