очень нудно 
43 
Харитонов сидел на прогретом солнцем бетоне и напряженно смотрел в небо. Его сердце наполнялось сожалением оттого, что там, в воздушном океане, без него улетал в неизвестное будущее столько раз виденный им во сне черный дирижабль.
Уже столько он прошел, столько оставил позади себя, но ни к одной из своих целей не приблизился, и даже мечта его, мечта о мирном дирижаблестроении, словно издеваясь над мечтателем, все дальше и дальше уплывала за горизонт, оставляя Харитонова в грусти и одиночестве.
Он поднес к глазам подобранную с бетона пачку сигарет и отрешенно посмотрел на умную собачью морду.
«Закурить, что ли?!» – подумал он.
Но закуривать не стал.
Огляделся по сторонам и пошел дальше, стараясь не наступать на валявшиеся в огромном количестве сигареты.
Шел он просто вдоль по бетону, приняв его за серьезную главную дорогу, которая, судя по ровности и ширине, может привести и в Москву. Но пустынность ее, отсутствие машин и шумов озадачивали Харитонова, а тут еще, к своему ужасу, он заметил, что впереди бетон обрывается и никакого продолжения у этой дороги нет.
Остановившись, он обреченно обвел взглядом окрестности и увидел дом. Небольшой одноэтажный домик с молчащей трубой и развевающейся надутой полосатой тряпкой.
На стук из окна выглянул сухощавый мужик, у которого борода начинала расти почти из-под глаз. Он ошарашенно уставился на Харитонова, потом что-то заставило его перевести взгляд на пачку сигарет, которую младший матрос держал в руке.
Харитонов отошел от двери, чтобы лучше разглядеть хозяина, да и чтобы хозяин мог лучше рассмотреть нежданного гостя, ведь уже ясно стало младшему матросу, что в любом лесу встречный встречного боится.
– Ну чего?! – осипшим голосом поприветствовал хозяин странника, открыв дверь в дом.
Харитонов молча шагнул внутрь.
Хозяин посторонился.
– Че эт за веревка тянется?! – спросил он.
– Шнур бикфордов, – ответил Харитонов.
– Ну заходи! – бросил хозяин и исчез за дверью в комнату.
Харитонов скинул вещмешок, приткнул его в угол сеней, вытащил две пригоршни груш-дичек и, отпихнув ногою дверь, также вошел в комнату.
– Ну теперя можна и поздороваться, – спокойно сказал сидевший за столом хозяин.
– Здравствуйте, – как-то растерянно кивнул Харитонов.
– Здравствуйте, – кивнул хозяин. – Как звать?
– Василий.
– Григорий, – назвался хозяин. – А теперь и присесть не грех! – добавил он, указывая колючим взглядом из-под густых с проседью бровей на стул напротив.
Харитонов ссыпал на стол груши и уселся.
Хозяин широченной ладонью, как сачком, накрыл несколько дичек и подвинул к себе, потом взял одну, бросил в рот, пожевал – и только семечки в ладонь сплюнул.
– Хороши! – сказал он утвердительно. – В садах, што ли, был?
– Да откуда же здесь сады? – пожал плечами Харитонов. – Случайно какое-то деревце выросло, вот его и обобрал.
– Сады есть! – Григорий махнул рукою, словно не слушая странника. – Далеко, но есть. Так ты, видать, не с той стороны. А идешь куда?
Харитонов задумался, почесал свою рыжую бороду.
– В Москву хорошо бы выйти… – после раздумий произнес он.
– Так ведь далеко! – удивился Григорий.
– У-гу, – согласно кивнул Василий.
– Что эт ты, Василий, в руках там держал? – Григорий кивнул на окно.
– Папирос пачку… – не сразу, после короткого соображения, ответил Василий.
– Папирос… – кивнул хозяин. – А ну принеси-ка!
Харитонов охотно принес из сеней оставленные им там сигареты.
– Ишь! – восклицал Григорий, крутя пачку в руках. – Собака, што ли, друг? А я уже лет десять тому курить кончил. Запалить, што ли?! У тебя еще есть?
– Да там на бетонке их множество валяется, – сказал Харитонов.
– На полосе?! – дернулся Григорий. – Откуда ж?
– С дирижабля выбросили, – вздохнув, ответил младший матрос. – Он уже улетел. Черный дирижабль…
Хозяин сорвался с места и принялся рыскать по захламленным углам комнаты, уже не обращая внимания на гостя. Ничего не найдя в комнате, он выскочил в сени и через минуту его зычный голос вызвал туда же Харитонова.
– Держи! – всучил он Василию в руки широкую плетеную корзину.
Торопливо они вышли из дома и потопали по бетонной полосе к сигаретным россыпям. У хозяина в руках тоже была корзина, но чуть побольше.
43 
