138 
— Прости, что я тебя обидел. Был к тебе недобрым.
— Но ты был честным. А я поступила самонадеянно, полагая, что ты дома и, безусловно, захочешь со мной поговорить, — извиняющимся тоном произнесла Бет, встала и направилась к двери.
Джон удержал ее за руку. Это удивило обоих, и Джон тотчас отпустил Бет.
— Я понимаю, что это очень тяжело для тебя, Бет, — сказал Джон.
— Что именно?
— Похищение.
— Откуда ты узнал? — прерывающимся шепотом спросила Бет.
— Прочел в газетах. И даже видел по телевизору.
— Что тебе известно?
— Ничего особенного. Но я думаю, что это ребенок Стефана и Меган. Иначе с какой стати она приехала бы в имение? И с какой стати тебе было мчаться сюда? Ведь миллион лет назад в Валентинов день ты рассказала мне о Стефане и Меган, когда собралась уезжать в Бостон. Ты еще говорила тогда, что, по-твоему, Меган беременна.
— И ты запомнил?
— Как я мог забыть? — тихо проговорил Джон.
Бет снова заплакала.
— Мне так жаль эту маленькую девочку! Я ужасно хочу, чтобы ее освободили, спасли. Я понимаю, насколько это тяжко для Стефана…
— Но?
— Но произошло еще что-то.
— Что же это? — С каждым вопросом голос Джона становился все нежнее; Бет не ответила, опасаясь, что, обрати она свои страхи в слова, они станут реальностью. — Ты боишься, что это вновь сведет вместе Стефана и Меган? Он сейчас с ней?
Бет кивнула, отвечая сразу на оба вопроса.
— Ты с ним говорила?
— Да. Но не об этом, разумеется. Знаешь, было что-то необычное у него в голосе.
Некая надежда в почти безнадежной ситуации. Надежда, которая могла появиться только в связи с Меган. Бет вздрогнула от страха и усталости. Она все еще стояла между пианино и дверью в полном расстройстве чувств. Стояла на расстоянии вытянутой руки от Джона. Он подошел к ней. Бет казалась такой слабой и беспомощной.
— Тебе холодно? Хочешь кофе? Или вина?
— Немного холодно. Мне пора.
Джон не собирался ее отпускать, особенно в таком состоянии. Ехать ей просто опасно. Он осторожно взял ее за руку и повел за собой.
— Сейчас я приготовлю кофе. Идем наверх к огню.
Бет молча смотрела, как он варит кофе и подбрасывает поленья в огонь. Села в большое кресло у камина и свернулась клубочком.
— Ты и поешь? — спросил Джон.
— Пою? Нет. Так, напеваю иногда близнецам.
— Почему у тебя нет пианино?
— Не знаю. До сегодняшнего вечера я даже не представляла, как мне его не хватает. — Она замолчала, чувствуя, как панический страх все сильнее ее охватывает. — Джон, что, если Стефан оставит меня? Что, если он вернется к Меган?
— Тогда ты выбросишь осколки и начнешь все сначала. Ты сильная женщина, Бет.
— Вовсе нет. Не думаю, чтобы я могла начать сначала, если он уйдет.
— Не будь смешной! — рассердился Джон.
— Ох, я забыла, что ты не любишь Стефана.
— Неправда. В тот единственный раз, когда мы с ним встретились — ведь ты за все эти годы лишь один раз пригласила меня к себе, — он мне понравился.
Это была правда. Стефан понравился Джону. Они встретились первый и пока единственный раз три недели спустя после переезда Джона в Кейп. На обеде, который Стефан и Бет давали его партнерам по юридической фирме. Джон понять не мог, чего ради Бет его пригласила. Сначала он отказался — ему не хотелось видеть ее в обществе мужа. Однако она настаивала, потому что настаивал Стефан, и Джон в конце концов согласился. Впрочем, ему тоже было любопытно посмотреть на Стефана.
Джон был рад, что побывал на приеме. Он никогда не видел Бет такой красивой. Она надела черное шелковое платье, облегающее фигуру; на шее, стройной и белой, сверкало бриллиантовое ожерелье. Зачесанные назад волосы подчеркивали большие влекущие глаза, слегка подведенные тенями. Женщина, которую он так хорошо знал, с блестящим умом и острым языком, выглядела сейчас красавицей южанкой, идеальной хозяйкой дома и женой.
Это нисколько не изменило чувства Джона к Бет, только сделало его более ясным и определенным для него самого.
Джон очень внимательно приглядывался к Стефану. Как и Кэрри, которую Джон более или менее близко узнал в последний год в Стэнфорде, Стефан был добрым, великодушным, дружелюбным и сердечным. Трудно было не полюбить такого человека. Он явно гордился женой и уважал ее. Весь вечер он и Бет то и дело обменивались улыбками, как добрые друзья, ценящие и понимающие друг друга, испытывающие взаимное восхищение.
138 
