108 
Взятие Дамиетты стало вершиной похода. После этого крестоносцы надолго отказались от активных действий. Пелагий после отъезда короля Иоанна держал себя как настоящий деспот, вмешиваясь во все и уже мня себя хозяином Египта. Он считал, что военная мощь Эйюбидов уже подорвана, и даже не обращал внимания на постройку мусульманами мощной крепости Мансурах, закрывающей путь вглубь страны. Лишь когда укрепления были построены, Пелагий спохватился и, даже не посоветовавшись с иерусалимским королем и более опытными воинами, убедил вновь прибывшие крестоносные отряды всей силой обрушиться на Мансурах и закончить войну завоеванием египетской столицы — Каира.
Военно-стратегическая глупость Пелагия сделала его подлинным злым рением похода. Даже время для новой кампании он выбрал крайне неудачно — как раз накануне ежегодного разлива Нила. Не менее идиотскими были и другие его военные распоряжения, в частности — о месте расположения лагеря под Мансурахом. Начавшийся разлив фактически превратил этот лагерь в остров, и в стане крестоносцев начался голод, которому сопутствовали распространявшиеся панические слухи о полном затоплении, о полумиллионной армии мусульман, идущей на христиан с юга. Поэтому послы аль-Камила, предложившие войску свободный выход в обмен на оставление им Дамиетты получили полное согласие. 30 августа 1221 года был подписан мир, и так удачно начавшийся поход был этим бесславно завершен.
Дальнейшая судьба крестоносного движения связана, главным образом, с двумя необычайно колоритными фигурами — германским императором Фридрихом II и французским королем Людовиком IX. Эти два типа крестоносных вождей вызывают удивление своей полной непохожестью друг на друга, даже противоположностью. Кажется, что они пришли в XIII век из разных эпох. Фридрих II, этот «крестоносец без веры», скорее напоминает собой монархов эпохи Возрождения с их полным равнодушием к вопросам религии. Это император-политик, для которого крестовый поход — лишь средство расширить и усилить свою власть за счет новых владений на Востоке, Борьба за христианские святыни, за Гроб Господень для него — пустой звук. Религиозный скептик, которому приписывается фраза о «трех обманщиках — Моисее, Христе и Магомете» верил только в силу и собственные политические таланты. Власть была и его религией, и его Богом.
Людовик IX, почти сразу после смерти провозглашенный святым, наоборот, кажется выходцем из эпохи 11ервого похода, возродившимся Готфридом Бульонс-ким. Непоказная религиозность, порой доходившая до мании, фанатичная вера в католические догматы, постоянное стремление утвердить торжество христианства даже в ущерб собственной власти — таков этот французский король. «Последним паладином* Христа» назвали его потомки, и он, как никто другой, заслуживает этой лестной характеристики.
Первым из них на крестоносную арену выступил Фридрих II. Оставшийся сиротой в трехлетнем возрасте, он поступил под опеку Иннокентия III и, в сущности, был его воспитанником. Крест он принял еще при жизни опекуна в 1215 году, но когда следующим летом великий папа скончался, Фридрих посчитал, что теперь с исполнением крестового обета можно не торопиться. С этого времени и начинается его противостояние с папством, так сильно впоследствии отразившееся на крестоносном движении.
В 1220 году Фридрих провозглашается императором и соединяет в своих руках сразу три короны — императорскую, короля Германии и Сицилийского короля. Тем самым он становится самым могущественным властителем Европы. Уже в следующем году он планирует вмешаться в восточные дела, но нелепая авантюра Пелагия срывает его планы. Фридрих на время отказывается от военных методов и готовит политическую комбинацию, которая должна будет отдать под его власть все христианские государства Леванта. В 1224 году он женится на четырнадцатилетней Изабелле — наследнице Иерусалимского королевства, и прямо на свадебном пиру дает понять Иоанну де Бри-енну, что королевская власть в Иерусалиме теперь должна принадлежать ему, Фридриху, так как Бриенн лишь исполнял ее до совершеннолетия или замужества дочери. Так он начинает и вторую распрю, продлившуюся четверть века и в итоге, закончившуюся для него поражением (как, впрочем, и его борьба с папством).
В сентябре 1227 года Фридрих II, наконец, собрался было в поход и даже вышел в море с частью войска, но тут же прервал его, сославшись на болезнь. Но к тому времени скончался Гонорий III (в марте 1227 года), а на папский престол вступил родственник Иннокентия 11, Григорий IX, считавший Фридриха, предателем и своим личным врагом. Новый папа, несмотря на старость — ему было восемьдесят лет — отличался кру-II.IM правом, чем весьма походил на своего великого родича. Использовав новую проволочку Фридриха, папа Обвинил его во всех смертных грехах (даже в оставлении Дамиетты!) и отлучил его от церкви. Тем самым уже подготовленный поход был, в сущности, объявлен незаконным.
108 
