25 
Мучительно долго тянулось время. Наконец показались сначала отблески лучей прожекторов, а затем в туманной дымке и десятки самодельных фонарей, окаймляющих посадочную полосу аэродрома в Кронштадте. Голубев развернул группу вдоль линии посадочных огней. И тут заметил, как при маневре свалился на крыло и ударился о землю истребитель Михаила Старухина. В чем причина? Скорее всего, летчик не выдержал напряжения перелета, крайне устав, не справился с пилотированием самолета.
Василий приземлился первым. Когда, закончив пробег, отрулил в сторону и выключил мотор, навалилась страшная усталость. С трудом выбрался из кабины. Не покидала мысль: как сядут ведомые? Вот уже на земле Татаренко, затем - Байсултанов, Кузнецов, Бадаев. К радости, через минуту-другую сел и капитан Ильин. Из восьми с Ханко на Большую землю пришли шесть летчиков. Разбился на аэродроме Старухин, потерялся Цоколаев, впрочем, не осталось даже сил, чтобы горевать.
Утром следующего дня пришло ободрившее всех известие: Геннадий Цоколаев жив и невредим. Он сел на лед недалеко от берега - с убранным шасси и пустыми бензобаками. Вскоре его доставили в часть.
Ждали корабля, что эвакуировал пехотинцев и техников-авиаторов. Но он так и не прибыл. Уже потом узнали: подорвался на фашистских минах. Спастись удалось далеко не всем. Из группы Ильина в Кронштадт вернулись только двадцать шесть человек, которых взяло на борт спасательное судно.
Так закончилась героическая эпопея группы балтийских летчиков. 164 дня защищали они вместе с воинами армии и флота Красный Гангут. Все это время крепость была неприступной для врага.
Если тебе, дорогой читатель, доведется побывать в Ленинграде, загляни на улицу Пестеля. Там в 1945 году сооружен по проекту В. И. Каменского памятник защитникам Ханко. Его мемориальная доска занимает всю торцовую стену четырехэтажного дома. Строгая лепка - щит в обрамлении склоненных знамен. На щите - барельеф боевого корабля, символы Герба страны - серп и молот. Ниже высечена надпись: "Слава великому советскому народу! Доска воздвигнута в честь героической обороны полуострова Ханко (22 июня - 2 декабря 1941 г.) в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг. Слава мужественным защитникам полуострова Ханко!"
Мемориал расположен напротив церкви, построенной в честь победы Петра I над шведским флотом у полуострова Гангут. Это символично: Ханко приумножил славу Гангута.
Над Ладогой
1
Свирепствует за окном буран. Воет в печной трубе ветер. Но в натопленной буржуйкой землянке тепло, уютно. И от этого, а также от того, что теперь кругом родная земля, а не скалистые берега полуострова, Василий ощутил особую радость. Лишь где-то в самом дальнем уголке души постоянно таились тревога, беспокойство за жену: три месяца на Ханко, а от Саши - ни одного письма. "Жива ли, где сейчас, что с ней?" - не давали покоя вопросы.
Лейтенант вышел из землянки и направился на командный пункт. Хлопали на стоянке самолетные чехлы. Порывистый ветер бросал в лицо горсти снега, волнами гнал по взлетному полю вихристую поземку. Вдали, за мутноватым горизонтом, виднелись очертания большого города. В декабре положение Ленинграда еще больше ухудшилось: голод и холод косили население. Только за один этот месяц на Пискаревском кладбище было похоронено 53 тысячи человек.
- О чем задумались, лейтенант? - спросил встретившийся капитан Ильин.
- Да так, о разном, - Голубев не любил посвящать товарищей в дела семейные.
- А все-таки? - настаивал капитан.
Поняв, что отшутиться не удастся, да и скрывать причину грусти вроде бы ни к чему, Василий признался:
- Размышляю, как бы разыскать жену. Если не уехала и жива, то где-то в городе.
- Что ж тут голову ломать. Пока не летаем, идите в штаб за увольнительной, в столовую - за продуктами и отправляйтесь.
- Спасибо, товарищ капитан! - выпалил повеселевшим голосом летчик, еще не до конца поверив в возможность предстоящей встречи с Сашей.
- Отправляйтесь, не теряйте времени, - подтвердил капитан. - Полетов пока не будет. Видите, какая погода?
Оформил документы и получил паек Голубев быстро. И вот уже шагает по Ленинграду. Вид хорошо знакомого города сразу поразил: улицы засыпаны снегом, застыли в сугробах троллейбусы и трамваи, не работают магазины. Только много узких пешеходных тропинок петляет на многолюдных прежде, ныне пустынных широких проспектах. По ним медленно и с трудом передвигаются редкие прохожие. Кругом - разрушения. В стенах обгоревших, закопченных зданий - огромные дыры от снарядов.
25 
