21 
- Друзья, прошу всех ко мне, есть интересный разговор. Знакомьтесь, это корреспондент газеты "Красный Гангут". Он принес письмо-обращение гангутцев к защитникам Москвы. Надо его обсудить и подписать.
Бискуп развернул листок.
"Дорогие москвичи!.. - говорилось там. - С болью в душе узнали мы об опасности, нависшей над Москвой. Враг рвется к сердцу нашей Родины. Мы восхищены мужеством и упорством воинов Красной Армии, жестоко бьющих фашистов на подступах к Москве... Ваша борьба еще больше укрепляет наш дух, заставляет нас крепче держать оборону Красного Гангута.
На суровом скалистом полуострове в устье Финского залива стоит несокрушимая крепость Балтики - Красный Гангут. Пятый месяц мы защищаем ее от фашистских орд, не отступая ни на шаг.
Враг пытался атаковать нас с воздуха - он потерял сорок восемь "юнкерсов" и "мессершмиттов".
Враг штурмовал нас с моря - он потерял два миноносца, сторожевой корабль и десятки других кораблей...
Враг яростно атаковал нас с суши, но и тут потерпел жестокое поражение. Тысячи солдат и офицеров погибли под ударами гангутских пулеметчиков и стрелков...
В гнусных листовках враг то призывает нас сдаться, то умоляет не стрелять, то угрожает изничтожить до единого...
Напрасны эти потуги. Никогда никому не удастся заставить гангутцев сложить оружие...
Мы научились переносить тяготы и лишения, сохранять бодрость духа в самые тяжелые минуты, находить выход тогда, когда, кажется, нет уже возможности его найти...
Мы научились сами изготовлять оружие, снаряжение, строить под вражеским огнем подземные жилища и укрепления, лечить тяжелораненых... Для нас сейчас нет другого чувства, кроме чувства жгучей ненависти к фашизму. Для нас нет другой мысли, кроме мысли о Родине. Для нас нет другого желания, кроме желания победить...
Родные наши друзья! Затаив дыхание, мы слушаем сводки с боевых фронтов...
Ваша борьба дает нам много жизненных сил, поднимает нашу уверенность в победу.
Мы научились презирать опасность и смерть.
Каждый из нас твердо решил: "Я должен или победить или умереть. Нет мне жизни без победы, без свободной советской земли, без родной Москвы!
Победа или смерть! - таков наш лозунг.
И мы твердо знаем - конечная победа будет за нами".
Закончив читать, Бискуп медленно обвел присутствующих взглядом. В блиндаже воцарилась тишина. А затем раздались голоса:
- Правильно сказано... Одобряем...
- Письмо обсуждают во всех частях гарнизона, - сказал Бискуп. - Позвольте подписать его от вашего имени.
- Согласны! - было ответом.
На уходящих с полуострова кораблях письмо отправили на Большую землю.
...Однажды вечером в блиндаж буквально ворвался Бискуп. Все насторожились: почему он так оживлен. А капитан, размахивая над головой листком бумаги, радостно произнес:
- Товарищи! Вместе с оперативной сводкой передали по радио и ответ москвичей на наше обращение к ним. Он был 13 ноября напечатан в "Правде". Вот его текст. - И начал читать:
"...Пройдут десятилетия, века пройдут, а человечество не забудет, как горстка храбрецов-патриотов земли советской, ни на шаг не отступая перед многочисленным и вооруженным до зубов врагом, под непрерывным шквалом артиллерийского и минометного огня, презирая смерть во имя победы, являла пример невиданной отваги и героизма. Великая честь, бессмертная слава вам, герои Ханко! Ваш подвиг не только восхищает советских людей, он вдохновляет на новые подвиги, учит, как надо оборонять страну от жестокого врага, зовет к беспощадной борьбе с фашистским зверем..."
6
В ноябре защитники Ханко особенно явственно почувствовали приближение зимы. Усилились холода. Сократился световой день. Участились снегопады. В воронках на летном поле скапливалась и замерзала вода, усложняя и без того изнурительный труд ремонтной команды. И все же крохотный аэродром жил, действовал.
Летчики стали замечать участившиеся заходы на Ханко крупных боевых кораблей из Кронштадта. Конечно, они не знали тогда истинных причин таких визитов. Но предполагали: возможна эвакуация гарнизона полуострова.
С рассвета истребители парами прикрывали морской порт, где находились корабли. Задание было обычное: предупредить появление над базой не только групп бомбардировщиков, но и одиночных разведчиков.
Первыми ушли на патрулирование Геннадий Цоколаев с Иваном Твороговым. Василий Голубев и Дмитрий Татаренко готовились их сменить. Но ждать определенного планом срока им не пришлось: посты наблюдения заметили на большой высоте несколько самолетов, подходящих к внешнему рейду базы. С командного пункта взвилась красная ракета, означавшая - срочно в воздух.
21 
