84 
Перед этим я успела заметить, как из здания польской таможни тоже выбегали люди, а преследующий меня белый «мерседес» развернулся и помчался в обратную сторону. Два немецких пограничника вскочили на мотоциклы и погнались за ним, но они только-только отъехали, а «мерседес» уже исчез из виду.
У меня не было сил выйти из машины. Не выключая света и мотора, я сидела, опираясь на баранку. Родная Польша находилась от меня в нескольких десятках метров, и у меня не было никакого желания, кроме одного: оказаться наконец там!
Документы мои были в порядке, ехала я транзитом, ничего недозволенного не везла, но зато сама находилась в невменяемом состоянии. Немецкие пограничные власти с превеликим трудом добились от меня маловразумительных объяснений: ехала я себе спокойно на родину, а этот «мерседес» вдруг стал меня преследовать и почему-то стрелять, я его не знаю и ничего не понимаю. Озадаченные власти сочли за лучшее как можно скорее избавиться от меня и передать проблему полякам. Я погасила наконец фары, неуклюже съехала с газона и потихоньку двинулась в сторону моей дорогой родины. Вот передо иной подняли шлагбаум. Чудесное, ни с чем не сравнимое чувство безопасности наполнило мою душу.
* * *
— И как это ты только додумалась покупать «ягуар»! — нежно приветствовал меня любимый. — Совсем спятила баба!
Я была так счастлива, что охотно согласилась с ним: да, спятила. Так радостно было окунуться снова в эту знакомую, обыкновенную, настоящую жизнь: иностранная модель, кто возьмётся ремонтировать, откуда брать запчасти… Чуть не на коленях умоляла я польских таможенников взять с меня за что-нибудь пошлину, подсовывала им свои вещи для досмотра. Со снисходительной улыбкой они вышвырнули меня с моим чемоданом за дверь. Я пригрозила, что в следующий раз назло им провезу какую-нибудь потрясающую контрабанду, что вызвало взрыв смеха. Меня напоили кофе и дали кусок хлеба с колбасой. Счастье моё не имело границ. Вся природа радовалась вместе со мной.
Дьявол сел за руль. Чему я была очень рада. Автомобильными эмоциями я была сыта по горло.
— Умоляю тебя, дорогой, поехали медленно и осторожно, — попросила я, с наслаждением затягиваясь сигаретой.
— Ты же видишь, что я еду осторожно, — недовольно буркнул он, нажимая по обыкновению на газ перед поворотом. — Где ты пропадала, что с тобой было? Алиция подняла тревогу, милиция расспрашивала о тебе, твоя мать чуть не заболела.
— Расскажу тебе все до порядку. Меня похитили бандиты.
— Давай без шуток! Бандиты?
— Я не шучу. Послушай, очень тебя прошу, на поворотах сбрасывай скорость, хотя бы до сотни.
— Ну что ты пристала, ведь я еду медленно. Что там случилось на немецкой границе? Что это за машина гналась за тобой?
— Я же тебе объясняю — бандиты. Стреляли в меня.
— А ты не сочиняешь? — воскликнул он, будто только сейчас до него дошло то, о чем я говорила.
— Отнюдь. Когда ты все узнаешь, стрельба на автостраде по моей машине покажется тебе мелочью в сравнении со всем остальным. Боже, как я устала! И какое счастье, что я наконец дома!
Некоторое время он молчал, так как пошёл на двойной обгон. Потом спросил:
— Ты забрала свои вещи из Копенгагена?
— Нет. Я еду прямиком из Парижа. Только на территории Польши я почувствовала себя в безопасности.
— Ну так расскажи же, в чем дело.
Я помолчала, прежде чем начинать рассказ. Интересно, как он воспримет случившееся со мной. Неужели опять скажет, что я сама во всем виновата? Поверить он мне, пожалуй, поверит, настолько-то он меня знает. Ну что ж, может, я и сама виновата, вряд ли с кем-нибудь другим могло такое случиться…
— Подробности я тебе изложу потом, — сказала я. — Их слишком много. В общих же чертах дело обстояло так…
Дьявол внимательно слушал, только изредка прерывая меня вопросами. Я все больше погружалась в блаженное ощущение безопасности и безоблачного счастья. За окнами автомашины мягкими красками сверкала и переливалась польская осень. Сейчас, когда я рассказывала обо всем случившемся со мной, мне казалось, что я пересказываю содержание какого-то детективного фильма, и даже хотелось кое в чем подправить сценарий.
— Трудно доверить, — сказал Дьявол. — Если бы я тебя не знал, не поверил бы, что такое может произойти. И это только ты могла додуматься ковырять крючком камни. Нормальному человеку такое никогда не придёт в голову!
— Ты совершенно прав. Но согласись, и положение моё было не совсем нормальное. Самое же главное, что это ещё не конец. По-прежнему только я одна знаю, где они спрятали своё сокровище. И понятия не имею, что мне делать.
84 
