очень нудно 
83 
– Ты же видишь, – не верят тебе, – ответил мне Гиря. – Пусть убедятся…
Я не поняла его фразы. Он, видимо, очень хорошо знал этого подлеца Кузина, знал, чего от того можно ждать… Знал лучше меня…
Я хлопнула туберкулезного охранника по плечу и уверенным тоном сказала:
– Раз решил – иди! Помни только, о чем я тебя предупредила… Держись поближе к лесу. И если начнется пальба – ныряй в елки…
– Давай, Дохляк, двигай! – крикнул Профессор. – Мы тут поджаримся скоро…
– Ну, прощай, – сказал мне охранник. – Спасибо тебе…
– За что? – не поняла я.
– Так… Просто – спасибо, – вздохнул он. – Не знаю, как и зовут тебя…
– Ольгой меня зовут, – ответила я. – Может быть, встретимся еще!
– Вряд ли. – Он снова вздохнул и сказал: – Пора мне…
Потом помолчал секунду и добавил:
– Если вспоминать будешь про меня… Петром меня зовут.
Он закинул автомат за спину и выбрался на открытое пространство. Пятьдесят пять пар глаз напряженно смотрели ему в спину.
Петр не бежал к воротам, он шел медленно, словно нехотя…
– Не торопится, сучонок! – сказал кто-то над самым моим ухом.
Я оглянулась. Профессор стоял у меня за спиной и смотрел прямо мне в глаза сквозь свои толстые очки. Взгляд у него был очень умный и очень настороженный. Как у лидера меньшинства в Госдуме…
– Что? – спросила я. – Ты мне дыру в затылке протрешь.
– Если тебя Кузин послал, чтобы в ловушку нас заманить, – сказал Профессор тихо и угрожающе, – я тебя своими руками разорву на части…
Я невольно посмотрела на его руки. Он заметил мой взгляд и усмехнулся. Кулаки у него были, конечно, не такие огромные, как у Гири, но мне показалось, что ему не составит труда осуществить свою угрозу… Пожалуй, без оружия я с ним не справлюсь. Никакие спецприемы мне против него не помогут, да и владею я ими не столь виртуозно, как звезды Голливуда…
– Вы сами рветесь в ловушку, – ответила я и отвернулась…
– Крыша горит! – раздался истошный крик кого-то из зэков.
Толпа заволновалась, но все продолжали смотреть, как охранник идет к воротам. Ему осталось буквально несколько метров…
– У нас остались минуты, – сказала я Гире. – Больше ждать нельзя. Если здание загорится, мы отсюда уже не выберемся…
– Подожди! – крикнул в ответ Гиря.
Он по-прежнему не сводил своих глаз с сутулой спины Петра.
Петр подошел к лагерным воротам. Створки их были прикрыты и замотаны с наружной стороны проволокой, а не заперты на замок.
Петр что-то крикнул другим охранникам, стоящим метрах в двадцати от ворот. Те не ответили и не шелохнулись. Они так же, как и заключенные, смотрели на фигуру одинокого человека, торчащую возле ворот… Петр крикнул еще раз и вновь не получил ответа…
Он просунул руки сквозь колючку и начал разматывать проволоку.
– Что он возится, урод! – прошипел за моей спиной Профессор.
Наконец Петр отмотал проволоку от створок ворот и отбросил ее в сторону. Он взялся за одну створку, слегка приподнял ее, чтобы нижний край не задевал за землю, и отвел в сторону.
В ту же секунду прозвучала автоматная очередь. Петр зашатался, отпустил ворота и повернулся лицом к бараку, к нам… Я не видела его лица, но и без того знала, что на нем написаны недоумение и обида. И еще, пожалуй, – покорность судьбе…
Петр сделал шаг назад, споткнулся обо что-то и упал спиной на воротную створку. По ей он сполз вниз не до конца, а, зацепившись за острые концы колючей проволоки, повис на ней, слегка склонившись вперед и уронив голову на грудь…
– Кто хочет еще попробовать? – крикнул Гиря. – Может, ты? Или ты?
Никто ему не ответил.
– Может, ты? – уже тише спросил он Профессора. – Не желаешь?
– Нет! – твердо ответил тот. – Это решение было ошибочным. У нас остается всего один путь – прорываться через лес.
– Эй! – крикнул Гиря. – Кто жить хочет – надевай телогрейки и бегом через лес… Если быстро бежать – сгореть не успеешь. Главное – не останавливаться… Как на гарь выскочишь, так считай – спасся… Там уже – решай как знаешь…
Несколько человек побежали, не дожидаясь конца его речи… Бежать предстояло мимо двух горящих зданий, буквально – между двух огромных костров. К ним даже подходить было трудно, не то чтобы стоять между ними – волосы на голове вспыхивали, и лицо обжигал нестерпимый жар… Пятеро заключенных бросились между горящими бараками по узкому проходу, уже перегороженному кое-где свалившимися с крыш горящими бревнами…
83 
