87 
Два или три года брат успешно «ходил», побеждая всех, кроме самых крепких. Сила воли считалась его главным козырем; к сожалению, в большом спорте одной воли недостаточно. В комплект к характеру требуется еще здоровье. Эластичность мышц, объем легких, общая выносливость и так далее. На силе воли старший брат взял первый разряд, на силе воли стал кандидатом в мастера, и даже мастером, но дальше — уперся в стену. Впереди маячила международная карьера, но брату, думаю, плевать было на карьеру, он был не карьерист, а гордец, он хотел победить не соперника, а самого себя; он упорно продолжал, однако постепенно перешел в известный статус «вечно второго». На каждом соревновании находился такой же упрямый и целеустремленный — но более крепкий физически.
Я не говорил с ним об этом. Информация поступала главным образом от Ивана; сам я, встречая старшего брата — раз в год, на каком-либо массовом семейном мероприятии, — кивал ему или жал руку, но ничего не спрашивал. Мишка смотрел темными глазами, улыбался. И тоже молчал. Мог спросить: «Как дела?» Вопрос удобен, ибо всегда предполагает такой же дежурный короткий ответ: «Ничего». Или: «Нормально». Англичане в таких случаях говорят: «Fine». Но мы были не англичане, а люди из Подмосковья, особенная раса: вроде бы провинциалы, но ежели решил приобщиться к культуре — столица рядом, сядь на поезд и через два часа гуляй по Арбату…
Когда я вернулся из армии, уже было не до прогулок.
В первые годы перестройки слова «бизнесмен» или «коммерсант» не употреблялись. Деловых людей называли «кооператор». То есть хозяин кооператива. Интересно, что самые первые кооперативы занимались вовсе не продажей нефти и газа, а пошивом штанов, изготовлением обуви, сумок, носовых платков. В точности по Марксу и Энгельсу: легкая промышленность быстрее реагирует на перемены.
Еще никто не завозил компьютеры, — граждане просто не знали, что это такое. Еще никто не пригонял из Германии «мерседесы», — ни у кого не было денег.
А у моего брата уже были.
Первые тысячи он сделал на флажках с символикой футбольного клуба «Спартак». Товар изготавливался на дому, вручную. Иван пришел из армии на полгода раньше меня; он выполнял основную технологическую операцию: нанизывание куска цветной ткани на деревянную палочку. После нескольких удачных демаршей, пожав сверхприбыли, братья отважились даже на выезд в город Тбилиси, но едва не прогорели, ибо тбилисский стадион, в отличие от московских «Лужников», имел несколько входов и выходов. Разместившись в одном месте, братья печально наблюдали, как потенциальные покупатели проходят мимо.
Постепенно бывшему лыжнику и ходоку стало мало флажков, не тот масштаб, нет размаха, — и ближе к девяносто первому году он занимался уже только финансами. Деньгами в чистом виде.
Как он восходил от продажи флажков к продаже акций и опционов — мне неведомо, в те времена я сам безуспешно пытался куда-то взойти (или опуститься, как посмотреть). В августе девяносто первого Иван, приехав ко мне в гости, рассказал, что брат, едва увидев по телевизору «Лебединое озеро», пережил сильнейший астматический приступ — впервые за много лет. Тридцатилетний «кооператор» давно забросил профессиональный спорт, но шел к цели с тем же всесокрушающим упорством. Наверное, подумал я тогда, Мишке было что терять. Не в смысле денег, конечно. Я чувствовал, что бизнес делает его счастливым, удовлетворяет самолюбие.
Мне казалось, что это — наилучший выход и для меня тоже.
Через год я — уже женатый, голодный, злой — впервые увидел его в деле и понял: да, старший брат рожден вовсе не для того, чтобы вонзать в снег лыжные палки, и не для того, чтобы ходить, качая бедрами, пятьдесят проклятых километров, а исключительно для жонглирования миллиардами.
Иван, разумеется, работал у него в офисе. Менеджером, секретарем, доверенным помощником. Я вообще не работал, негде было работать. Летом Иван нашел меня и объявил, что я нужен. Как журналист. Мишка решил собрать пресс-конференцию. Журналистом я давно себя не считал, но примчался мгновенно. В те времена, если тебя звали «серьезные люди», надо было подхватываться и бежать, не задавая вопросов. Вдруг надо помочь донести десяток чемоданов с деньгами? Я зачем-то надел костюм и галстук, и дома, в зеркале, понравился сам себе, но когда пришел в офис финансового воротилы, сразу стушевался. Достаточно сказать, что дело происходило с полуподвале старого, недействующего храма: повсюду были низкие сводчатые потолки, полукруглые арки, а кое-где из-за отвалившейся штукатурки выглядывала подлинная кирпичная кладка пятнадцатого, что ли, века. По углам на старых столах стояла разнообразная оргтехника, которую Иван осваивал методом тыка. Факс и ксерокс были приручены, но компьютер пока не поддавался, хотя загадочные слова «делит» и «эскейп» уже произносились сквозь зубы.
87 
