Последние отзывы

  80  

– Мы внимательно осмотрели шоссе на указанном вами участке; вас никто не преследовал, – покачал головой майор.

– Я этого не мог знать наверняка! – с отчаянием выкрикнул отец Василий. – Я должен был использовать малейший шанс! Почему вы не хотите меня понять?!

– Я-то вас понимаю, – вздохнул майор и потянулся за какими-то бумагами на столе. – Но если бы все было так просто…

– А все просто, – пожав плечами, через силу улыбнулся священник. – В Медведева стреляли, а я его оттуда уводил. Вот и все.

– А вы уверены, что стреляли именно в Николая Ивановича? По нашим сведениям, у вас ведь тоже есть враги; по крайней мере, один – как его… Борис Ефимов.

Отец Василий хотел было сказать, что с костолицым миссионером Борисом Ефимовым он буквально вчера «усугубил» флягу спирта и все было нормально, никто никого убить не стремился, но вовремя прикусил язык – для них это не аргумент.

– Борис Ефимов, может быть, и мошенник, но не убийца, – после небольшой паузы обронил священник. – А в Николая Ивановича уже стреляли, и вы это прекрасно знаете.

– Да, конечно, знаем, – кивнул майор. – На охоте. Вы еще тогда, помнится, проявили удивительную прозорливость и абсолютно точно указали охране, где искать «лежку» террориста.

Отец Василий устало вздохнул и снова принялся объяснять очевидное.

* * *

Допрос продлился до глубокой ночи, почти одиннадцать часов. Со всеми технологическими тонкостями. Священника допрашивали по двое и по трое. Ему задавали откровенно провокационные вопросы лишь для того, чтобы посмотреть, как он на них отреагирует. Его показания проверяли и перепроверяли, и довольно оперативно. Но главное, ни один его ответ, даже самый точный, не означал ровным счетом ничего, потому что уже через пять минут ему задавали пусть и несколько измененный, но абсолютно тот же, по сути, вопрос. И вот это понимание, что все напрасно и он пока что еще никого не убедил, и выматывало больше, чем все остальное.

И все-таки ему, пожалуй, повезло. Что-то свыше упорно провело его сквозь препятствия, и, даже когда эта жирная свинья наотрез отказалась идти по пояс в воде через незамерзающий ручей, отцу Василию достало сил взвалить районного босса на спину и на себе перетащить на другой берег. Да только в фээсбэшных кабинетах это в зачет не бралось – видно, у здешних «товарищей» были цели совсем иные…

* * *

Ольга и диакон Алексий встретили отца Василия прямо у дверей управления ФСБ. Здесь же стоял поповский «жигуль».

– Все?! – хором выдохнули они, едва он вышел.

– Кажется, пока все, – кивнул отец Василий. – А что потом будет, только господь и ведает…

Смертельно уставший от событий последних дней священник был искренне рад, что закончился хотя бы этот этап его трудных взаимоотношений с властями. И если начистоту, то ему страстно хотелось, чтобы всевышний хоть немного приостановил сумасшедший темп его жизни – тем более что никакого духовного смысла ни в покушении на Медведева, ни в том, что он уже во второй раз сумел спасти главу районной администрации, увидеть не удавалось.

«Ладно, там, наверху, виднее, – вздыхал отец Василий. – И, поскольку совсем уж бессмысленных вещей в этом мире быть не может, будем надеяться, что и это все имеет в основе какой-то неведомый мне смысл».

Он и не подозревал, насколько окажется прав.

* * *

Буквально к десяти утра следующего дня Алексий принес потрясающую своей абсолютной ожидаемостью «новость»: кидалово окончательно состоялось. Бурная и порой малопонятная деятельность сектантских фирм дошла до своего логического конца, «пирамидка» наконец-то рухнула, а деньги «уехали» в неизвестном направлении.

Впрочем, кое-что осталось и в Усть-Кудеяре. Остались назначенные из местных адептов директора фирм, одномоментно превратившиеся в самых натуральных «зицпредседателей». Остались одураченные акционеры, сами же единогласно и абсолютно добровольно поддержавшие ту структуру финансовых расчетов, благодаря которой они теперь и остались без гроша. И, конечно же, остались покинутые своими наставниками сами «верующие». И выглядели эти «Дети Духа» действительно детьми – покинутыми, несчастными и совершенно беспомощными.

Наверное, священник пожалел бы их… Да только мешало одно немаленькое и весьма существенное «но»: они все были взрослые, зрелые люди. Их предупреждали, их отговаривали, им запрещали, наконец! Но они выбрали то, что выбрали, и теперь целый божий день толпились у дверей шести единовременно закрытых офисов. И весь Усть-Кудеяр теперь только об этих толпах и говорил.

  80